Современному человеку творческий подход нужен не только для художественного творения или отыскания научных гипотез и дизайнерских установок, но и для непосредственного выживания, самореализации и построения собственной счастливой жизни. Потому творчество должно стать нормой профессиональной деятельности!

Творчество — это умственная и практическая деятельность, результатом которой является создание оригинальных, неповторимых ценностей, выявления новых фактов, свойств, закономерностей, а также методов исследования и превращения вещественного мира или духовной культуры; если же он новый лишь для его автора, то новизна субъективная и не имеет общественного значения (за А.Н. Лук).

Объясняя свою позицию по вопросам творчества, известный психолог Л. Выготский отмечал, что "творческой мы называем такую деятельность, которая создаёт что-то новое, одинаково, будет ли это создано творческой деятельностью любой вещью внешнего мира или построением ума или чувства, которое живёт и оказывается только в самом человеке. Утверждая, что творчество является необходимым условием существования и все, что выходит за пределы рутины и в чем содержится хоть йота нового, обязано своим происхождением творческому процессу человека" .

Психолог Я. Пономарьов, который очень широко трактует понятие "творчество", определял это понятие как "механизм производительного развития" и не считал "новизну" решающим критерием творчества.

Украинский психолог В. Моляко, раскрывая сущность творчества из позиций психологии, отмечает, что "под творчеством понимают процесс создания чего-то нового для данного субъекта. Потому понятно, что творчество в той или другой форме не является талантом "избранных", она доступная каждому. И школьник, который усваивает новые знания, решает новую, незнакомую задачу, и рабочий, который выполняет новое техническое задание, и комбайнёр, которому нужно в процессе уборки урожая учесть влажность колосьев, направление ветра — все они занимаются творчеством, решают творческие задачи" .

В. Роменец, утверждает "… на основе того, что человек делает из себя, определяются его статус в мире, его характер, его личность" . Творческая личность — это человек, способный проникать в суть идей и воплощать их вопреки всем препятствиям, вплоть до получения практического результата. Именно это имел в виду Т. Эдисон, когда говорил, что "изобретение — это 10 процентов вдохновения и 90 пота".

Как отмечает В. Моляко, основными методами изучения творчества являются методы наблюдение, самонаблюдение, биографический метод (изучение биографий выдающихся людей, творцов в определённых отраслях науки, культуры, техники и др.), метод изучения продуктов деятельности (ученической в частности), тестирования, анкетирования, экспериментальные методы, хоть применение последних связано со значительными трудностями, поскольку любой творческий процесс является оригинальным, единственным в своём роде, такой, что не воспроизводится точно в том же виде при повторном наблюдении.

Творческий процесс имеет свою сложную структуру: замысел, работа, направленная на его реализацию, поиск оптимальных методов воплощения замысла, обнародование результатов творения, реалистичное отношение к их публичным оценкам, усовершенствование произведения на базе критических замечаний, доработка, переработка произведения и тому подобное.

Чтобы диагностировать и систематически формировать творческую личность в процессе учёбы, нужно знать её свойства, творческие черты её характера. Исследователи выделяют такие основные свойства творческой личности: смелость мысли, склонность к риску, фантазия, представление и воображение, проблемное виденье, умение преодолевать инерцию мышления, способность обнаруживать противоречия, умение переносить знание и опыт в новые ситуации, независимость, альтернативность, гибкость мышления, способность к самоуправлению.

О. Кульчицкая выделяет ещё такие свойства творческой личности:

• возникновение направленного интереса к определённой отрасли знаний ещё в детские годы;
• сосредоточение на творческой работе, направленность на избранное направление деятельности;
• большая работоспособность;
• подчинённость творчества духовной мотивации;
• стойкость, неуступчивость в творчестве, даже упрямство;
• увлечение работой.

В. Моляко считает одним из основных качеств творческой личности стремления к оригинальности, к новому, возражение привычного, а также высокий уровень знаний, умений анализировать явления, сравнивать их, стойкий интерес к определённой работе, сравнительно быстрое и лёгкое усвоение теоретических и практических знаний в этой отрасли, систематичность и самостоятельность в работе.

Некоторые специалисты выделяет, кроме того, такие черты творческой личности, как целостность восприятия, сближение понятий, способность к предвидению (логичность, творчество, критичность воображения), подвижность языка, готовность к риску, склонность к игре, интуиция и подсознательная обработка информации, остроумие и др.

Полностью достоверное предположение, что приёмы остроумия частично совпадают с теми приёмами поисков решений научных, технических и даже жизненных задач, которые называют эвристическими приёмами. Они не сводятся к логике, так же как и вся психология мышления. Поиски решений происходят не за логическими законами — с помощью логики лишь проверяют выдвинутые догадки. Сами же эти догадки выдвигают с помощью других операций мышления.

Творческие способности личности — это синтез её свойств и черт характера, которые характеризуют степень их соответствия требованиям определённого вида учебно-творческой деятельности и которые обусловливают уровень результативности этой деятельности.

Способности обязательно опираются на естественные качества человека (умения), они есть в постоянном процессе усовершенствования личности. Творческие способности сами по себе не гарантируют творческих достижений. Для их достижения необходимый "двигатель", который запустил бы в работу механизм мышления, то есть необходимые желания и воля, нужная "мотивационная основа".

Выделяют такие компоненты творческих способностей личности :

• Мотивационно-творческая активность и направленность личности.
• Интеллектуально-логические способности.
• Интеллектуально-эвристические, интуитивные способности.
• Мировоззренческие свойства личности.
• Моральные качества, которые способствуют успешной учебно-творческой деятельности.
• Эстетичные качества.
• Коммуникативно-творческие способности.
• Способности к самоуправлению личности своей учебно-творческой деятельностью.

Интеллектуально-логические способности проявляются :

1. В умении анализировать. Критериями оценки анализа является правильность, полнота, глубина.
2. В способности выделять существенное общее и отвлекаться от несущественного (абстрагирование). Критерием оценки является логичность, правильность, глубина суждений и выводов, умения описывать явления, процессы, логично связано, полно и правильно выкладывать мысли. Критерием оценки этого умения является полнота, глубина, логичность.
3. В способности формулировать правильное определение объекта, устанавливать родовой признак и видовое различие. Критерием оценки этой способности является сжатость, правильность сформулированного определения.
4. В способности объяснять, что свидетельствует об интеллектуально-логическом умении аргументировано выкладывать и раскрывать сущность вопроса, проблемы, способы её решения. Критерием оценки является полнота, аргументированность суждений.
5. В способности доказывать, объяснять. Критерием является аргументированность и владение процедурой доказательства.

Интеллектуально-эвристические способности личности включают :

1. Способность генерировать идее, выдвигать гипотезы, что характеризует интеллектуально-эвристические свойства личности в условиях ограниченной информации, прогнозировать решение творческих задач, интеллектуально видеть и выдвигать оригинальные подходы, стратегии, методы их решения. Критерием оценки является количество идей, гипотез, выдвинутых личностью за единицу времени, их оригинальность, новизна, эффективность для решения творческой задачи.
2. Способность к фантазии. Это наиболее яркое выявление творческого воображения, создание иногда неправдоподобных, парадоксальных образов и понятий. Критерием оценки является яркость и оригинальность образов, новизна, значимость фантазии, что оказывается при решении творческих задач.
3. Ассоциативность памяти, способность отображать и устанавливать в сознании новые связи между компонентами задачи, особенно известными и неизвестными за сходством, смежностью, контрастом. Критерием оценки является количество ассоциаций за единицу времени, их оригинальность, новизна, эффективность для решения задачи.
4. Способность видеть противоречия и проблемы. Критерием оценки является количество раскрытых противоречий, сформулированных проблем за единицу времени, их новизна и оригинальность.
5. Способность к переносу знаний, умений в новые ситуации характеризует производительность мышления. Критерием оценки является широта переноса (внутренне-предметний — близкий, межпредметный — дальний), степень эффективности переноса знаний и умений для решения творческих задач.
6. Способность отказываться от навязчивой идеи, перебороть инерцию мышления. Критерием оценки является степень скорости переключения мышления на новый способ решения творческой задачи, гибкость мышления в поиске новых подходов к анализу противоречий, которые возникают.
7. Независимость мышления характеризует способность не следовать бездумно общепринятой точке зрения, быть свободным от мнения авторитетов, иметь свою точку зрения. Критерием оценки является гибкость и инверсия мышления, степень независимости собственного мнения от мнения других.
8. Критичность мышления — это способность к оценочным суждениям, умение правильно оценить процесс и результат собственной творческой деятельности и деятельности других, умения находить собственные ошибки, их причины и причины неудач. Критерием оценки является объективность критериев оценочных суждений, а также эффективность выявления причин своих ошибок и неудач.

Мышление творческих людей постоянно требует копания в себе и генерации новых идей, которых с каждым днем становится все больше и больше. Благодаря этим идеям, творческие люди могут улучшить свою жизнь тем или иным способом.

Желание задавать вопросы

Творческий ум очень . Он активно пытает себя большим количеством вопросов и усердно ищет на них ответы. В этом он схож с умом ребенка.

Умение начинать мыслить с нуля

Это второе качество, присущее творческим мыслителям, которое значит, что они пользуются «мышлением с нуля». Это значит задавать себе вопрос: «Интересно, начал бы я это делать, если бы не знал того, что знаю на данный момент, и не делал бы того, что делаю сейчас?»

И если такой человек на этот вопрос отвечает отрицательно, то он прекращает делать данное дело, и принимается за какое-нибудь другое занятие. Просто поразительно, какое количество умных людей продолжают с настойчивостью делать то дело, к которому у них совсем нет тяги.

Готовность к изменениям

Третье качество этих людей заключается в том, что они готовы принять изменения. Они хорошо осведомлены о том, что в нашем жизни нежелание или неспособность изменяться ведет к грустным последствиям. И если вы хотите быть ответственным за свою жизнь, то надо не только приспосабливаться к жизненным переменам, но и самому осуществлять эти перемены.

Считается, что 70% тех решений, которые мы принимаем на жизненном пути, впоследствии оказываются неверными, о чем можно почитать и на www.psyhodic.ru . Исходя из этого утверждения, человек должен быть готов поменять свое мнение в любой момент и начать осуществлять что-то новое.

Умение признавать неверные суждения

Четвертое качество креативных личностей — это готовность спокойно признать неправоту своих суждений. Большой поток энергии люди тратят, чтобы защитить себя от принятия той мысли, что они сделали неверное решение. А творческие люди гибки в этом плане. Они могут поменять свое мнение и признать тот факт, что они были не правы.

Обучение без перерывов

По-настоящему креативные люди свободно признают, что они могут чего-то не знать. Ведь знать все — невозможно.

Без разницы, какая проблема у вас возникла. Все равно кто-то, скорее всего, уже решал ее. И значит, решение у такой проблемы есть. Самый простой способ решить какую-либо проблему: найти готовое решение и попытаться повторить его. Опыт ошибок других людей на то и нужен, чтобы находить ему применение на своей практике.

Целенаправленность

Творческие люди уперто следуют за своей целью. Они хорошо знают, что именно они хотят. Они представляют свою цель так, как будто она уже реальна. И чем больше они занимаются визуализацией своих целей, тем больше они придумывают методов их достижения. А значит, и быстрее приходят к желаемому.

Контроль состояния своего эго

Седьмое качество творческого человека состоит в том, что его эго не имеет большого значения в принятии им каких-либо решений. Он готов принять хорошую идею из любых источников.

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

ЛИЧНОСТНЫЕ КАЧЕСТВА ТВОРЧЕСКОЙ ЛИЧНОСТИ

Введение

“Ребенок, испытавший радость творчества даже в самой минимальной степени, становится другим, чем ребенок, подражающий актам других.”

Б. Асафьев

В обыденной жизни мы говорим о воспитании детей, имея в виду влияние на них родителей, родственников, учителей и других взрослых. Если эти влияния оказываются не эффективными, то начинают искать виновных: плохих товарищей, “вредные” кинофильмы и телепередачи, неквалифицированных учителей. Нередко говорят и о плохой наследственности. И все это вполне справедливо.

Ребенок, появляясь на свет, обладает определенными задатками и предрасположенностями. Причем долгое время многие ученые утверждали, что и то и другое всегда имеет знаки плюс и только от воспитания зависит, разовьются они или нет. Теперь наука предоставила нам достаточно серьезных оснований быть значительно менее оптимистичными. Получены довольно убедительные данные о том, например, что часть людей рождается предрасположенными к наркомании, алкоголизму, даже противоположному поведению. Другое дело, что такая предрасположенность не фатальна. Станет человек, например, наркоманом или нет, зависит от того, как сложится его жизнь, начиная уже с младенчества.

Зависит это и от воспитания, то есть целенаправленного влияния на ребенка, подростка, юношу. Но в значительной мере то, каким станет человек, какие его задатки и склонности разовьются, а какие нет, какие личностные качества он приобретет, зависит от многочисленных обстоятельств его жизни. От того, какие люди встретятся на его пути и как сложатся его отношения с ними. От того, какой географической, природной, социальной среде он будет расти, как будет с ней взаимодействовать. От того, насколько активно сам человек будет стремиться выстроить свое взаимодействие с окружающим миром, взаимоотношения с людьми. То есть от того, как будет идти его развитие -- физическое, психическое, эмоциональное, интеллектуальное, социальное.

Творческое начало в человеке

А как же происходит развитие творческого в человеке?

Много таланта, ума и энергии вложили в разработку педагогических проблем, связанных с творческим развитием личности, в первую очередь личности ребенка, подростка, выдающиеся педагоги 20-х и 30-х годов: А.В. Луначарский, П.П. Блонский, С.Т. Шацкий, Б.Л. Яворский, Б.В. Асафьев, Н.Я. Брюсова. Опираясь на их опыт, обогащенный полувековым развитием науки об обучении и воспитании детей, лучшие педагоги во главе со “старейшинами” - В.Н. Шацкой, Н.Л. Гродзенской, М.А. Румер, Г.Л. Рошалем, Н.И. Сац продолжали и продолжают теоретически и практически развивать принцип творческого развития детей и юношества.

Творческое начало рождает в ребенке живую фантазию, живое воображение. Творчество по природе своей основано на желании сделать что-то, что до тебя еще никем не было сделано, или хотя то, что до тебя существовало, сделать по-новому, по-своему, лучше. Иначе говоря, творческое начало в человеке - это всегда стремление вперед, к лучшему, к прогрессу, к совершенству и, конечно, к прекрасному в самом высоком и широком смысле этого понятия.

Вот такое творческое начало искусство и воспитывает в человеке, и в этой своей функции оно ничем не может быть заменено. По своей удивительной способности вызывать в человеке творческую фантазию оно занимает, безусловно, первое место среди всех многообразных элементов, составляющих сложную систему воспитания человека. А без творческой фантазии не сдвинуться с места ни в одной области человеческой деятельности.

Нередко от родителей и даже от учителей-воспитателей можно услышать такие слова: “Ну зачем он тратит дорогое время на сочинение стихов - у него ведь нет никакого поэтического дара! Зачем он рисует - из него ведь все равно художник не получится! А для чего он пытается сочинять какую-то музыку - ведь это не музыка, а чепуха какая-то получается!..”

Какое во всех этих словах огромное педагогическое заблуждение! В ребенке надо обязательно поддерживать любое его стремление к творчеству, какими бы наивными и несовершенными ни были результаты этих стремлений. Сегодня он пишет нескладные мелодии, не умея сопроводить их даже самым простейшим аккомпанементом; сочиняет стихи, в которых корявые рифмы соответствуют корявостям ритмов и метра; рисует картинки, на которых изображены какие-то фантастические существа без рук и с одной ногой…

Только не вздумайте посмеяться над этими проявлениями детского творчества, какими бы смешными они вам не показались. Это было бы самой большой вашей педагогической ошибкой, какую только можно совершить в данном случае. Ведь за всеми этими наивностями, нескладностями и корявостями кроются искренние и потому самые истинные творческие устремления ребенка, самые подлинные проявления его хрупких чувств и не сформировавшихся еще мыслей.

Он, может быть, не станет ни художником, ни музыкантом, ни поэтом (хотя в раннем возрасте это очень трудно предвидеть), но, возможно, станет отличным математиком, врачом, учителем или рабочим, и вот тогда самым благотворным образом дадут о себе знать его детские творческие увлечения, добрым следом которых останется его творческая фантазия, его стремление создавать что-то новое, свое, лучшее, двигающее вперед дело, которому он решил посвятить свою жизнь.

Российские ученые психологи Медведева И.Я. и Шилова Т.Л. в рамках проведения программы «драматической психоэлевации», работая с «трудными» детьми, рассказывают о разнообразных ситуациях, когда родители и педагоги, не рассмотрев творческие начала в личности ребенка, чуть не нанесли непоправимый вред формированию его личности, характера.

Например, Алеша С., который, родись он в семье с другими установками, был бы совершенно нормальным, здоровым и скорее всего счастливым. А так внешность его была обезображена частыми тиками, он сильно заикался, боялся раскрыть рот и поднять глаза. Но когда все же поднимал их, некрасивое лицо озарялось каким-то нездешним светом. Мать жаловалась на его тупость, неспособность к учебе, а в этих васильковых глазах читались застенчивое вдохновение и притаившаяся живая мечта.

Очень быстро выяснилось, что Алешина мечтательность и есть «корень зла». Авторитарный отец и полностью подчиненная ему мать с упорством, достойным лучшего применения, толкали мальчика на чуждую ему стезю, требовали от него умения работать руками, интереса к точным наукам. А он был мечтателем. Он даже в анкете на вопрос «Что ты больше всего любишь?» лаконично ответил: «Мечтать».

Психологам было очень трудно убедить отца, работавшего на стройке, и выросшую в селе мать в том, что мечтательный Алеша, если его, такого, какой он есть, поддержать и помочь ему правильно сориентироваться, может не только полностью выздороветь, но и стать выдающимся человеком. Ближе к концу лечебного цикла, когда лицо мальчика перестало дергаться, родители детей, занимавшихся с Алешей в одной группе, удивленно перешептывались: «Надо же, мальчишка какой красивый!»

Мечтательность не порок, не вредное свойство. А в предподростковом, подростковом и юношеском возрасте это важнейший душестроительный элемент.

Разговор о воспитании в человеке творческого начала ведет нас к очень важной и актуальнейшей в наших условиях проблеме: о различии между специалистом-творцом и специалистом-ремесленником. Эта в высшей степени важная проблема теснейшим образом связана с проблемами эстетического воспитания.

Подлинный специалист-творец отличается от рядового специалиста-ремесленника тем, что стремится создать что-то сверх того, что ему “по инструкции” положено создавать. Ремесленник же удовлетворяется тем, что создает лишь то, что ему положено - “отсюда и досюда”. К большему и к лучшему он никогда не стремится и не хочет обременять себя подобными стремлениями. Его нельзя обвинить в плохой работе - ведь он делает все, что ему положено, и, может быть, даже хорошо делает. Но такое, в общем-то формальное отношение к своему труду, в какой бы области это ни было, не только не двигает жизнь вперед, но даже служит тормозом, потому что по отношению к жизни стоять на месте нельзя: можно только или двигаться вперед, или отставать.

Наличие или отсутствие в человеке творческого начала, творческого отношения к своему труду и становится тем водоразделом, который проходит между специалистом-творцом и специалистом-ремесленнком.

Это необходимо подчеркнуть со всей ясностью, ибо приходится иногда слышать более чем странное мнение, будто существуют профессии “творческие” и профессии “нетворческие”. Величайшее заблуждение! И заблуждение это на практике приводит часто к тому, что человек, занимающийся якобы нетворческой работой, считает себя вправе не творчески относится к своему труду.

Нет такой области, такой профессии, где нельзя было бы проявить творческое начало. И когда говорят, что учащихся - выпускников общеобразовательной школы надо ориентировать на ту или иную профессию, забывают о главном: о том, что с первого класса школы надо внушать учащимся мысль, что нет плохих профессий, как нет и профессий нетворческих, что, работая в любой профессии, каждый из них сможет открыть новый, хотя бы и маленький мир. А вот если будет работать по ремесленному, не творчески, то и в самой “творческой” профессии ничего путного не создаст.

Поэтому важнейшая задача эстетического воспитания в школе - развитие в учащихся творческого начала, в чем бы оно не проявлялось - в математике или в музыке, в физике или в спорте, в общественной работе или в шефстве над первоклассниками. Творческое начало играет огромную роль в самих классных занятиях. Это знают все хорошие педагоги. Ведь там, где появляется творческая инициатива, там всегда достигается экономия сил и времени и одновременно повышается результат. Вот почему не правд учителя, несклонные вводить в изучение преподаваемых ими предметов элементы эстетики, искусства, ссылаясь на то, что их собственная нагрузка и нагрузка учащихся и без того слишком велика. Эти учителя не понимают, от какого доброго, щедрого и верного помощника они тем самым отказываются.

Понятие о развитии личности

Личность чаще всего определяют как человека в совокупности его социальных, приобретенных качеств. Это значит, что к числу личностных не относятся такие особенности человека, которые генотипически или физиологически обусловлены, никак не зависят от жизни в обществе. Во многих определениях личности подчеркивается, что к числу личностных не относятся психологические качества человека, характеризующие его познавательные процессы или индивидуальный стиль деятельности, за исключением тех, которые проявляются в отношениях к людям, в обществе. В понятие «личность» обычно включают такие свойства, которые являются более-менее устойчивыми и свидетельствуют об индивидуальности человека, определяя его значимые для людей поступки.

Личность - это человек, взятый в системе таких его психологических характеристик, которые социально обусловлены, проявляются в общественных по природе связях и отношениях являются устойчивыми, определяют нравственные поступки человека, имеющие существенное значение для него самого и окружающих.

Формирование личности человека - это последовательное изменение и усложнение системы отношений к окружающему миру, природе, труду, другим людям и к себе. Оно происходит на протяжении всей его жизни. Особенно важен при этом детский и юношеский возраст.

Развитие человека как личности осуществляется всесторонне и целостно в единстве его физических и духовных сил. Психология и педагогика утверждают, что человеческая личность формируется и развивается в деятельности и общении. Ведущие черты личности развиваются в результате внешнего влияния на личность, ее внутренний мир.

Развитие человека - это процесс количественного и качественного изменения, исчезновения старого и возникновения нового, источник и движущие силы которого скрыты в противоречивом взаимодействии как природных, так и социальных сторон личности.

Природная сторона человека развивается и изменяется на протяжении всей его жизни. Эти развития и изменения носят возрастной характер. Источник социального развития личности находится во взаимодействии личности и общества.

На формирование личности влияют три фактора: воспитание, социальная среда и наследственные задатки.

Воспитание рассматривается педагогикой как ведущий фактор, так как это специально организованная система воздействия на подрастающего человека для передачи накопленного общественного опыта.

Социальная среда имеет преимущественное значение в развитии личности: уровень развития производства и характер общественных отношений определяют характер деятельности и мировоззрение людей.

Задатки - особые анатомо-физиологические предпосылки способностей к разным видам деятельности. Наука о законах наследственности - генетика - полагает наличие у людей сотни различных задатков - от абсолютного слуха, исключительной зрительной памяти, молниеносной реакции до редкой математической и художественной одаренности.

Но сами по себе задатки еще не обеспечивают способностей и высоких результатов деятельности. Лишь в процессе воспитания и обучения, общественной жизни и деятельности, усвоения знаний и умений у человека на основе задатков формируются способности . Задатки могут реализоваться лишь при взаимодействии организма с окружающей социальной и природной средой.

“Удастся ли индивиду вроде Рафаэля развить свой талант - это целиком зависит от спроса, который, в свою очередь, зависит от разделения труда и от порожденных им условий просвещения людей”. (Маркс К., Энгельс Ф. “Немецкая идеология”, соч. 2-е)

Творчество предполагает наличие у личности способностей , мотивов , знаний и умений , благодаря которым создается продукт, отличающийся новизной, оригинальностью, уникальностью. Изучение этих свойств личности выявило важную роль воображения , интуиции , неосознаваемых компонентов умственной активности, а также потребности личности в самоактуализации , в раскрытии и расширении своих созидательных возможностей. Творчество как процесс рассматривалось первоначально, исходя из самоотчетов деятелей искусства и науки, где особая роль отводилась “озарению”, вдохновению и им подобным состояниям, сменяющим предварительную работу мысли.

Предпосылки гениальности

Каждый ребенок имеет задатки гения. Мы все члены одной общности, называемой homo sapiens, и поэтому унаследовали гены, благодаря которым обладаем уникальным человеческим мозгом, мы рождаемся в определенных обстоятельствах, которые могут стимулировать или замедлить процесс развития, при каждом рождении ребенка на свет появляется потенциальный гений…

Что касается индивидуальных дарований, то их разнообразие так велико, они столь независимо наследуются, что в силу генетической рекомбинации каждому человеку достается в удел какой-то набор способностей, будь то самые различные виды слуховой и зрительной восприимчивости, слуховой и зрительной памяти, комбинаторные способности, лингвистические, математические, художественные дарования.

Но что такое гений?

Если признать гениями только тех, кто почти единогласно признан ими в мире, то общее число их за все время существования нашей цивилизации едва ли превысит 400 - 500. Примерно к таким цифрам приводит отбор знаменитостей, которым уделено максимальное место в энциклопедиях разных стран Европы и США, если из числа этих знаменитостей вычесть тех, кто попал в их число из-за знатности или по другим случайным "заслугам". Но если отграничение гениев от талантов останется спорным, то с особенно большими трудностями сталкиваются при определении самого понятия "гений".

По Бюффону, гениальность заключается в необычайной мере выдержки. Уордсворт определил гениальность как акт обогащении интеллектуального мира каким-то новым элементом. Гете утверждал, что исходной и завершающей особенностью гения является любовь к истине и стремление к ней. По Шопенгауэру, сутью гения является способность видеть общее в частном и беспрестанно влекущее вперед изучение фактов, чувство подлинно важного. По Карлейлю, гениальность -это прежде всего необычайная способность преодолевать трудности. По Роман-и-Кахалю - это способность в период созревания идеи к полному игнорированию всего, не относящегося к поднятой проблеме, и доходящая до транса способность к концентрации. По В. Оствальду - это самостоятельность мышления, способность наблюдать факты и извлекать из них правильные выводы. По Люкка: "Если оценивать продуктивность объективно, а именно как превращение налично существующего в ценность, как превращение временного в вечное, то гениальность идентична наивысшей продуктивности, а гений - продуктивен непрерывно, потому что именно творчество является его сущностью, именно превращение слова в дело".

Термин "гениальность " употребляется как для обозначения способности человека к творчеству, так и для оценки результатов его деятельности, предполагая врожденную способность к продуктивной деятельности в той или иной области; гений, в отличие от таланта, представляет собой не просто высшую степень одаренности, а связан с созданием качественно новых творений. Деятельность гения реализуется в определенном историческом контексте жизни человеческого общества, из которой гений черпает материал для своего творчества.

Гении нередко долго не находят ту область, в которой они наиболее одарены. Мольер, весьма посредственный драматург и драматический артист, сравнительно поздно становится автором гениальных комедий и переходит на комические роли. Неплохим примером того, как человек именно методом проб и ошибок добирается до своего истинного призвания, может послужить Жан Жак Руссо. Образованнейший, начитаннейший, болезненно самолюбивый, без малого помешанный на справедливости, он десятилетие с лишним пишет оперы - "Галантные музы", "Нарцисс", "Военнопленные", "Письма о французской музыке", пишет и стихи, причем все это на хорошем профессиональном уровне (хотя, кажется, его оперы ни при нем, ни посмертно никогда не ставились). К своим неудачам на музыкальном поприще он относился серьезно, даже трагически, и только немолодым он, наконец, пишет то, что делает его имя бессмертным, а влияние - огромным. Г.Х. Андерсен пробует множество ложных путей, прежде чем становится величайшим сказочником. Бальзак пишет среднекачественные драмы, прежде чем приходит к "Человеческой комедии". А.Н. Толстой, обладающий даром необычайно зримого, пластического, ярчайшего описания событий, мечтал о глубинном психологическом анализе подсознательного, о продолжении линии Достоевского, свидетельством чему является "Хромой барин".

Но во всех случаях гений - это прежде всего экстремальное напряжение индивидуально свойственных дарований, это величайший, непрекращающийся труд, рассчитанный на века, вопреки непризнанию, безразличию, презрению, нищете, которых вдоволь вкусили Рембрандт, Фультон, Бетховен и т.д.

Решающая роль детско-подростковых условий развития в определении ценностных критериев, установок, устремленности и самомобилизации

а) значение детского и подросткового периода

Огромное значение раннедетских и детских условий развития для будущего интеллекта количественно оценил Блум. По его данным оптимизация условий интеллектуального развития в возрасте до 4-х лет повышает будущий коэффициент интеллекта, IQ, на 10 единиц, оптимизация в возрасте 4 - 9-ти лет на 6 единиц, в 8 - 12 лет на 4 единицы. Соответственно пренебрежение интеллектуальным развитием ребенка, особенно в возрасте до 4- х лет, резко ухудшает будущий интеллект. Именно в этом раннедетском возрасте постоянное общение с ласковой матерью закладывает и основы социальности, контактности, доброты. Хорошо ухоженные, хорошо упитанные дети, но лишенные в этом критическом возрасте ласки, нежности, внимания, если не заболевают синдромом "заброшенности", то вырастают безжалостными эгоистами, неспособными к социальным контактам.

Психоанализ, биология и генетика сходятся теперь в понимании того, что и творческие способности индивида зависят от условий, в которых он провел свои первые годы жизни. Шансы, представленные или отнятые в это время, определяют его последующую способность к образованию.

Биографии великих людей содержат множество прямых и косвенных указаний на решающую роль избирательно воспринятых детско-подростковых впечатлений. Странные, неожиданные вопросы маленьких детей, еще не затурканных своими вечно занятыми родителями и воспитательницами, при продумывании показывают, что дети не только талантливые лингвисты, но и надоедливейшие почемучки, экспериментаторы, ориентированные на творчество. Но к тому времени, когда они в нормальном порядке превзойдут науки и накопят умения, их любознательность, как правило, исчезает. Отчасти потому, что их стремления к познанию и умению разбиваются не только о занятость взрослых, но и о собственную непременную бездарность в большинстве тех занятий, в которые они вовлекаются броуновским движением естественной потребности к самопроявлению. Ребенок, начинающий напевать при отсутствии музыкальности, рисующий при цветовой бездарности, неуклюже бегающий наперегонки или танцующий, спорящий с гораздо более языкатым дразнилкой, плохо заучивающий иностранный язык, обретает комплекс неполноценности, который помешает ему обнаружить в себе незаурядный математический, конструкторский, поэтический или любой другой талант.

Между тем, естественный отбор, творя человечество, неустанно работал, чтобы развить "исследовательский инстинкт", любопытство, любознательность, впечатляемость и обучаемость именно в детском и подростково-юношеском возрасте, точно так же, как он работает над развитием и сохранением памяти об этом познавательном периоде у стариков, былых главных передатчиков социально-преемственной эстафеты от одного поколения к другому (во всяком случае до периода грамотности). Но требуется либо известная гибкость, либо стойкость, чтобы сохранить в себе те черты, с которыми связаны творческие способности. Можем назвать их исследовательским инстинктом, любопытством, любознательностью, но эти явления в высшей степени возрастные.

Обучаемость, как типично возрастное явление, необычайно быстрый рост знаний в детско-подростковом возрасте созданы грандиозными силами естественного отбора. О том, какими изумительными способностями обладает именно маленький ребенок, хорошо известно.

К сожалению, раннедетский, детский и подростковый период в биографиях гениев по большей части остается малоосвещенным, попросту неизвестным. Но там, где этот период освещен, почти неизменно оказывалось, что именно этот возраст проходил в условиях, исключительно благоприятных для развития данного гения. Причем, речь идет в гораздо. большей мере об интеллектуальной, чем об экономической обстановке. Социальную преемственность, налагающуюся на несомненную наследственную гениальность, редко удается проследить. Но во всех решительно случаях, когда детство, отрочество и юность гения известны, оказывается, что так или иначе его окружала среда, оптимально благоприятствовавшая развитию его гения, отчасти и потому, что гений все же сумел ее выбрать, найти, создать.

Необычайно талантливый, деловитый, знающий и работоспособный В. Суворов, видя, что его сын мал и хил, решает, что военная служба для него не годится. Но своими застольными рассказами он настолько воодушевил сына любовью к военному делу, что тот начинает поглощать все книги о войне из большой библиотеки отца. Случайно заговоривший с ним "арап" Ганнибал убеждается в столь глубоких знаниях мальчика, что уговаривает отца дать возможность сыну стать военным, несмотря на уже упущенные 13 лет фиктивной "стажировки". К счастью, в этом случае мы твердо знаем, что обязаны Ганнибалу в какой-то мере появлением не только А.С. Пушкина, но и другого гения - А.В. Суворова. Но сколько таких обстоятельств от нас скрыто? Поскольку у огромного большинства людей детство проходит в условиях, не оптимальных для развития индивидуальных дарований, то человечество на этом теряет огромное количество гениев потенциальных, но не развившихся из-за несоответствия социальной среды и их дарований.

Но если оптимум и создался, если воспитание, самовоспитание или внутренний зов и повели в юности или в молодости не только к максимальному развитию индивидуального дарования, но и к соответствующим ему ценностным критериям, то дальше возникает чудовищный барьер невозможности реализации.

Ряд исследователей обнаружил, что первенец достигает значительно большего, чем последующие дети, отчасти в силу получения более высокого образования, большего внимания и "спроса" со стороны родителей, большего чувства их ответственности. Но первенец генетически никаких преимуществ перед своими братьями не имеет, все дело в воспитательных и средовых факторах.

Очевидно существование гигантских резервных возможностей "нормального" человеческого мозга, которые нуждаются в развитии, волевой стимуляции и возможностях, чтобы творить очень талантливые и даже гениальные дела. Бесчисленные примеры показывают, что с какой бы частотой не рождались потенциальные гении (а эта частота по законам популяционной генетики должна быть примерно одинаковой во все времена и у всех наций, потому что естественный отбор на высокий интеллект давно прекратился), их развитие и реализация будут в огромной мере определяться социальными факторами.

б) к генетике интеллекта

В какой мере при относительно близких, схожих условиях развития наследуется тестируемый интеллектуальный генотип?

В своих исследованиях Кавалли-Сфорца предположительно принял, что превышение над средним уровнем интеллекта на 50% обусловлено средой, на 50% наследственностью; это, вероятно, близко к истине в отношении значительных контингентов, но в индивидуальных случаях на один фактор может приходиться до 100%, а на другой - до 0.

Можно ли массово воссоздать те условия воспитания, какие имели Бетховен, Моцарт, Гете, Бэкон, Пушкин для сотен тысяч, миллионов детей? Технически это возможно, но, очевидно, малоэффективно, потому что Пушкин в моцартовских условиях не станет великим поэтом, а Моцарт в пушкинских -великим композитором. Технически можно к десяти годам выявить достаточно полно спектр способностей подростка. Но к этому времени будет упущена стадия формирования увлеченности, стадия формирования ценностных критериев, становления совести, человечности, без которых таланты, даже выдающиеся, могут стать эксплуататорами и душителями чужих дарований, в особенности более крупных. Именно сознавая, что решающее значение для развития имеют условия воспитания и образования в детско-подростковом периоде, что для реализации гения требуется "спрос", социальный заказ на гениальность именно данного типа, можно, изучая проблему, отчетливо убедиться в роли генетики.

Гениальность - это болезнь ?

Считается достоверно установленным, что в выровненных, в общем благоприятных условиях развития очень большое значение приобретают наследственные различия в одаренности. В связи с этим выявлена закономерность повышения умственной активности у подагриков.

Свою разгадку повышенная частота подагриков среди гениев нашла в 1955 году в замечательной работе Оруана, показавшего, что мочевая кислота структурно очень сходна с кофеином и теобромином - известными стимуляторами умственной активности. Оруан указал также на то, что мочевая кислота у всех животных доприматного уровня, расщепляющаяся под действием уриказы до аллантоина, у приматов же, из-за отсутствия уриказы, сохраняется в крови, и именно с этим, предположительно, связан новый этап эволюции, идущий под знаком повышенной активности мозга.

Поскольку подагра и гиперурикемия (повышенный уровень мочевой кислоты) довольно четко наследуются при разнообразных нарушениях обмена, возникла рабочая гипотеза:

1. Это нарушение обмена - один из многих возможных механизмов возникновения и передачи потомству той доли повышенного интеллекта, которая наследственно обусловлена.

2. Более того, подагрическая стимуляция мозга - это один из тех механизмов, которые могут повышать его деятельность до уровня талантливости или гениальности. Тогда хотя бы часть случаев гениальности поддалась бы естественнонаучной расшифровке, а сама гениальность из предмета спекулятивных рассуждений превратилась бы в объект научного исследования.

Имеется целый ряд необычайно веских подтверждений того, что весьма значительная доля крупнейших деятелей истории и культуры действительно страдали подагрой. Ученые так же обратили внимание на то, что среди гениев необычайно часто встречается броское высоколобие и даже гигантолобие. Биологам достаточно вспомнить портреты Менделя, Моргана, Крика и Уотсона.

Рассматривая факторы повышенной умственной активности, разумеется, надо отчетливо понимать, что наличие любого из них, отдельно или попарно, вовсе не гарантирует высокую умственную активность. Совершенно очевидно, что любой из них может быть совершенно подавлен множеством отрицательных наследственных, биологических, биосоциальных и социальных факторов.

Если первым подагриком, зарегистрированным в истории, был иудейский король, мудрый Аза, потомок Соломона, то Герон Сиракузский в У веке до нашей эры уже знал о связи между болезнью суставов с камнями мочевого пузыря, т.е. о мочекаменной болезни у подагриков. Масса уратов была обнаружена в большом пальце ноги скелета пожилого мужчины, похороненного в Верхнем Египте. Самой древней находкой является мочекислый почечный камень у египетской мумии 7000- -летней давности

Подагрой болел и от нее умер римский поэт Лукиан, описавший муки подагры в своих стихах. Стакелей считал, что многие греческие вожди, участвовавшие в Троянской войне, страдали подагрой, в том числе Приам, Ахилл, Эдип, Протесилай, Улисс, Беллерофон, Плестен, Филоктет, тогда как Тиранион Грамматик от подагры умер.

К этому времени уже обратили внимание на необычайно высокий интеллект многих подагриков. Эти наблюдения подтверждались и средневековыми авторами, публицистами и врачами нового времени. В 1927 году Г. Эллис дал четкое определение особенностей гениев-подагриков, отмечая их исключительную целеустремленность, энергию, неистощимое упорство и работоспособность, настойчивость, преодолевающую любые препятствия.

Подагрой страдали:

Марк Випсаний Агриппа (63 - 12 г. до н.э.). Подагра Марка Агриппы установлена достоверно. Более того, известно, что он перенес три тяжелейших подагрических приступа и покончил с собой в начале четвертого приступа, не желая переносить дальше невероятные муки.

Папа Григорий Великий (540 - 604). Это был аскет, человек необычайно сильной воли, выдающийся администратор и писатель. Он страдал тяжелейшей подагрой, столь распространенной, что его распухшие руки не владели пером, и он должен был привязывать перо к кисти, чтобы писать, или же диктовать свои обширные классические труды.

Микеланджело (1475 - 1564). О его почечно-каменной болезни упоминают почти все его биографы, а о подагре попутно Р. Роллан. Он сочетал невероятное, неудержимое трудолюбие с почти безграничной универсальностью.

Христофор Колумб (1451 - 1506). В испанской литературе о Колумбе нередки упоминания о том, что он страдал подагрой, а в английских книгах говорится неопределенно то о подагре, то о ревматизме.

Борис Годунов (1551 - 1606). Бориса Годунова сломили не угрызения совести, а тяжелейшая подагра. Грэхем упоминает о подагре Бориса Годунова Грюнвальд: "В 1598 году он располнел, его волосы поседели, припадки подагры сделали ходьбу для него мучением". "Известно, что еще раньше он должен был провожать на кладбище свою сестру не пешком, по обычаю, а на санях из-за подагры".

Джон Мильтон (1608 - 1674). . Мильтон ослеп, но он говорил, что слепота терзает его меньше, чем подагра.Подагре Мильтона посвящена работа Блэка, в которой упоминается и то, что болезнь началась, по-видимому, в 1664 - 1666 годах, что его пальцы на руках были подагричны и покрыты тофусами, что Мильтон вел чрезвычайно умеренный образ жизни.

Петр I (1672 - 1725). Портреты Петра I, его гигантский рост общеизвестны, но не всем ясно, какое значение имеют его огромные, постоянно выпученные глаза, его быстрая, перехлестывающаяся речь, невероятная подвижность, умственная и физическая. Прямых данных о подагре Петра I обнаружить не удалось, но подагричность его, судя по наличию почечнокаменной болезни, 20-летнего "ревматизма" и другим признакам, чрезвычайно вероятна.

Если после всего сказанного оглядеть прошлое, то можно заметить далеко не постоянную, но все же четкую закономерность: в периоды относительного покоя, равномерного, плавного развития, подагрики, разумеется, тоже имеются, но как-то не особенно выделяются, не очень заметны. Все судьбы четко предопределены социальными, классовыми, кастовыми рамками.

Но возникает кризис, будь то становление или распад этноса, революции, завоевания, возрождение, реформация или контрреформация, становление или освобождение нации, возникновение новых наук, нового искусства - и в первых рядах оказываются именно подагрики, с частотой в десятки и даже сотни раз превышающей их частоту среди населения.

Легендарный, героический период Греции - среди первых героев подагрики Приам, Ахилл, Улисс, Беллерофон, Эдип. Борьбу между Карфагеном и Грецией за сицилийских греков возглавляет подагрик Гиерон Сиракузский.

Становление македонского королевства и завоевание великой персидской империи: во главе вероятный подагрик Филипп Македонский и очень рано заболевший подагрой Александр Македонский.

Рим - лучшие полководцы, "императоры" - почти все подагрики. Кризис римской республики и становление империи. В числе 5 - 6 крупнейших деятелей забытый, но великий Марк Агриппа. Становление римско-католической церкви - во главе подагрик Григорий Великий. Создание империи франков - во главе подагрик Карл Великий.

Кризис империи турок-османов, названных так по основателю подагрической династии Осману, дело которого продолжили подагрики или ее передатчики Орхал-бей, Баязид I, Магомет I, Мурад II, Магомет II Завоеватель, Баязид II, Мурад IV. Останавливают нашествие турок подагрик-гиперурикемик Янош Хуньяди, подагрик Матвей Корвин, подагрик император Карл и подагрик король Ян Собеский.

Кризис Возрождения. В числе вождей - подагрики Козимо и Лоренцо Медичи, Микеланджело. Век великих географических открытий - во главе подагрик Колумб.

Кризис гуманизма, реформации и контрреформации: среди вождей подагрики Томас Мор, Эразм Роттердамский, Мартин Лютер, укрывший его саксонский курфюрст Фридрих III Мудрый, отказавшийся от императорской короны, И. Кальвин, Карл V, Филипп II, подагрики Гизы, Генрих IV, Генрих VII, Генрих VIII Тюдоры, кардинал Уольси, Берлей, Александр Фарнезе.

Кризис тридцатилетней войны: в десятке крупнейших деятелей подагрики Валленштейн, генералиссимус Торстенсон, Конде Великий, Мазарини. Революцию в Англии возглавляет подагрик Кромвель, кризис наступательных войн - подагрик Людовик XIV, подагрики Кольбер, Конде Великий, Тюренн, Морис, маршал Саксонский, Вильгельм III Оранский, Джон Черчилль-Мальборо.

Кризис Великой северной войны, вступление России в ряды великих держав, устранение из них Швеции - главные действующие лица подагрики Петр I, Карл XII, Август Сильный.

Кризис становления Пруссии: подагрики "Великий курфюрст", его подагрический внук король Фридрих Вильгельм, подагрические правнуки Фридрих I и Генрих Прусский.

Кризис борьбы Франции и Англии за господство в Ост-Индии и Северной Америке. С английской стороны - победоносные подагрики Питт Старший и Клайв.

Кризис отпадения американских колоний от Англии. Среди 4-6 главенствующих личностей - подагрики Питт Старший и Б. Франклин.

Великий длительный кризис становления самостоятельных объединенных наций. Его возглавляет во Франции подагрик Людовик XI, в Англии подагрики Тюдоры и Елизавета со своими подагрическими министрами Берлеем и его сыном, в России подагрики Иван III, Борис Годунов, Петр I.

На национальной идее рушится универсальная монархия Габсбургов, в Голландии идею воплощает Вильгельм Оранский, по-видимому, не подагрический предок доброго десятка подагрических гениев. Среди предшественников идеи равенства, братства и свободы во Франции оказываются подагрики д"Аламбер и Б. Франклин.

Кризис революционных и наполеоновских войн. Подагричность Наполеона I очень сомнительна, но его самый выдающийся маршал Бертье - бесспорный подагрик, как и его главный, самый упорный противник Питт Младший, организатор все новых антинаполеоновских коалиций, не жалеющий никаких средств ни на субсидии континентальным державам, ни на создание вездесущего, сильнейшего военного флота.

Становление великой колониальной Англии. Сменяется вереница энергичнейших, необычайно талантливых, знающих, предприимчивых премьеров-подагриков от Р. Уолпола и обоих Питтов до Каннинга, Дерби, Пальмерстона, Дизраэли. Кризис объединения Германии, войны с Данией, Австрией, Францией. Среди главных деятелей подагрики Бисмарк и Вильгельм I.

Кризис возникновения естествознания, математики, физики и химии. Среди крупнейших деятелей подагрики Галилей, Ф. Бэкон, Лейбниц, Ньютон, Гарвей, Якоб и Иоганн Бернулли, Бойль, Волластон, Берцелиус, Дарвин. Эру двигателей внутреннего сгорания возглавляет подагрик Дизель.

Среди величайших философов - подагрики Монтень, Мальбранш, Кант, Шопенгауэр. Среди величайших художников, скульпторов, композиторов, поэтов, писателей подагрики Мильтон, Гете, Пушкин, Тютчев, Микеланджело, Рембрандт, Рубенс, Ренуар, Бетховен, Мопассан, Тургенев, Блок.

Можно было бы назвать еще два десятка кризисов и не менее двухсот неподагрических гениев. Но нельзя объять все, и существует роковая неполнота патографий. Кого из биографов интересовало, чем именно переболел описываемый деятель?

Но ведь сразу за подагрическими "гениями" выстраивается длинный ряд гигантоголовых (начиная с Перикла и не кончая Бернсом), гигантолобых (Маркс, Энгельс, Ленин), и очень высоколобых "гениев". За ними следует длинный ряд гипоманиакально-депрессивных гениев и небольшая группа "гениев" подагрически-маниакально-депрессивных. Малочисленна пока, но будет расширяться, группа гениев-талантов с гиперадреналиновым синдромом Марфана, в которую все же уже вошли такие значительные и разные деятели как Авраам Линкольн, Г.Х. Андерсен, К.И. Чуковский, ихтиолог Г. Никольский, В. Кюхельбекер.

Но гений Жанны д"Арк, быть может, указывает на мощное стимулирующее действие не связанного органами-мишенями мужского полового гормона (наследственный синдром тестикулярной феминизации).

Разумеется, дело вовсе не в том, что эти гении, таланты, и только они, выполняют задачи социума. Социум господствует, но поставленные им задачи непомерно часто выполняют именно те, которым и социум, и внутренние особенности дали возможность развить и реализовать свой "гений", решая поставленную или возникшую перед ними сверхзадачу. И если списки пестрят знатью, то только потому, что она узурпировала, монополизировала и возможности развития своего таланта, и возможности его реализации. Бесчисленны, однако, те, кто, имея эти возможности, их не использовал. Но то, что сделано, ясно показывает гигантские резервные возможности ума, которые не используются из-за неудовлетворительного состояния социума, его несоответствия потребностям эпохи, неспособности задать начальную стимуляцию, оптимизировать развитие и реализацию таланта.

Нетрудно видеть, что в любой области подагрики не только первые из первых, но их частота в десятки раз превышает частоту подагры среди немолодого, пожилого и старого населения, даже живущего в условиях пищевого и алкогольного изобилия. Необычайное разнообразие областей, в которых лидирующие места занимали подагрики, - великолепное доказательство того, какую огромную роль играет целеустремленная мобилизация и активация интеллекта в великих свершениях.

Существуют иные закономерности наследственных генетических отклонений и появления гениальных личностей.

Синдром Марфана, особая форма диспропорционального гигантизма, - результат системного дефекта соединительной ткани; наследуется доминантно, т. е. по вертикальной линии, но с очень варьирующими проявлениями. Исторические личности: Авраам Линкольн (1809 - 1865), Ганс Христиан Андерсен (1805 - 1875), Шарль де Голль (1890 - 1970), К.И. Чуковский (1882 - 1969).

Синдром Морриса, Жанна д"Арк, андрогены. Псевдогермафродитизм должен был бы порождать тягчайшие психические травмы, но эмоциональная устойчивость этих больных, их жизнелюбие, многообразная активность, энергия, физическая и умственная, просто поразительны. Например, по физической силе, быстроте, ловкости они настолько превосходят физиологически нормальных девушек и женщин, что девушки и женщины с синдромом Морриса подлежат исключению из женских спортивных состязаний.

При редкости синдрома он обнаруживается почти у 1% выдающихся спортсменок, т. е. в 600 раз чаще, чем можно было бы ожидать, если бы он не стимулировал исключительное физическое и психическое развитие. Прокоп называет десяток замечательных спортивных "амазонок" с этим синдромом.

Жанна д"Арк (1412 - 1432) была высокого роста, крепко сложена, исключительно сильна, но стройна и с тонкой женственной талией, ее лицо тоже было очень красиво. Общее телосложение отличалось несколько мужскими пропорциями. Она очень любила физические и военные упражнения, очень охотно носила мужскую одежду. У нее никогда не было менструаций, что позволяет нам по совокупности других особенностей через пять с половиной веков уверенно ставить Жанне д"Арк диагноз тестикулярной феминизации - синдрома Морриса.

Парадоксальным образом именно у выдающихся женщин часто имеется четко выраженная мужская характерология. Такова Елизавета I Тюдор, Христиана Шведская, дочь султана Адольфа, Аврора Дюдеван (Жорж Санд), немецкая поэтесса Аннета Дросте-Гюльсгоф, когда-то знаменитая теософка Блаватская и многие другие.

Гипоманиакальность. Заболевание маниакально-депрессивными психозами обычно диагностируется клинически на высоте приступа мании или депрессии, в первом случае по беспорядочным скачкам мыслей и бессмысленным, но энергичным действиям, во втором случае - по необычайно угнетенному, безнадежному настроению. Но симптоматика не всегда и далеко не у всех больных достигает явно патологического, психотического уровня, аномалия может сводиться к периодическим резким подъемам и резким спадам настроения. Характерно сохранение полного сознания, без особых нарушений мышления. В первом приближении можно сказать, что страдает не мышление, а тонус.

Брейн, оправдывая представление о связи гениальности с психозом или психопатией, приводит длинный, хоть и неполный список английких авторов, страдавших циклотимией, шизофренией, навязчивостью, психопатией, алкоголизмом или наркоманией. Это Беддес, Влек, Босуэл, Бэниан, Бернс, Байрон, Чаттертон, Клер, Кольридж, Колпинс, Купер, Краббе, Де Кинси, Диккенс, Д. Донн, Грей, Джонсон, Лемб, Россетти, Рескин, Шелли, Смарт, Свифт, Суинберн, Теннисон, Ф. Томпсон. В доказательство того, что английские авторы - не исключение, он называет Бодлера, Достоевского, Флобера, Гете, Гоголя, Гельдерлина, Ницше, По, Рембо, Руссо, Стриндберга, Сведенборга и Верлена.

В отношении психопатов, сифилитиков, алкоголиков и наркоманов заметим, что талант и гениальность не обязательно должны ограждать от этих болезней. Но не стали ли алкоголики, наркоманы, психопаты творцами не из-за своих пристрастий, а вопреки им?

Заключение

В формировании личности как социобиологического явления на первом месте стоит социум и микросоциум, что демонстрируется резким колебанием частоты появления выдающихся деятелей и гениев.

По-видимому, "нормальный", "средний" человеческий мозг при отсутствии внешних по отношению к нему тормозов и при хроническом воздействии любого из четырех внутренних допингов оказывается потенциально способным к необычайно высокой продуктивности, близкой к гениальной. Конкретизация факторов, тормозящих или стимулирующих развитие и реализацию - в первую очередь дело социологов и педагогов, но в этом может очень помочь изучение биографий выдающихся деятелей, как реализовавшихся, так и не реализовавшихся.

Но наверное, не так важно, что бы в стране, в нации было огромное количество гениальных, выдающихся людей. Чтобы нация была процветающей, ее граждане должны быть здоровыми и рационально развитыми. Психологическая обстановка в каждой семье, в группе детского сада, в классе средней школы складывается в нравственную, психологически здоровую атмосферу всей страны. Поэтому индивидуальный подход к каждому ребенку, творческое развитие его личности, воспитание лучших из его качеств, носит наиважнейший характер для всех нас. Насколько мы прислушаемся к своему ребенку, брату, сестре сегодня, в какой мере мы сможем предоставить благодатную почву для развития его личностных качеств, в таком будущем нам и нашим детям и предстоит жить.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Кабалевский “Воспитание ума и сердца” - М.: “Просвещение”, 1981.

2. Под ред. А. Петровского “Психология. Словарь» - М.: “Политиздат”, 1990.

3. В.П. Эфроимсон “Предпосылки гениальности” ВИНИТИ (N 1161), 1982.

4. Медведева И.Я., Шишова Т.Л. “Книга для трудных родителей”. - М.: Звонница-мг - Роман-газета, 1994. 269 с.

5. Асмолов А.Г. Психология личности. М.,1990.

6. Братусь Б.С. Аномалии личности. М., 1988.

Подобные документы

Отношение к творчеству в разные времена, его понятие и предпосылки развития в структуре личности человека. Творческие способности как спутник человека с рождения, результат самосовершенствования. Факторы, влияющие на формирование творческих способностей.

реферат , добавлен 09.02.2015


Понятие личности в психологии. Структура личности предпринимателя и его личностные качества. Личностные качества: способствующие и препятствующие успеху в бизнесе. основные личностные качества предпринимателя. Общественная и деловая направленноть.
Особенности использования технологии развития творческих способностей личности во внеурочной деятельности

Характеристика воспитания как существенного фактора развития личности. Сущность понятий "творчество" и "творческая личность" в педагогике. Анализ системы развития творческих способностей во внеурочной деятельности. Методы развития творческих способностей.

курсовая работа , добавлен 04.10.2011


Развитие личности подростка в процессе самовоспитания. Психологические предпосылки самовоспитания. Формирование творческих способностей личности подростка-старшеклассника: главенство эстетических ценностей, развитие творческих задатков, этапы процесса.

курсовая работа , добавлен 19.01.2008


Проблемы развития творческой личности в современной системе образования. Феномен творчества в свете психологии. Физиологическая основа воображения. Развитие творческой деятельности и творческих способностей как необходимость современного общества.

контрольная работа , добавлен 18.10.2010


Проблема творчества в психологии. Понятие о творческой личности. Специфические особенности творческой личности музыканта и художника. Изучение взаимосвязи между личностными особенностями студентов факультета искусств и их творческой направленностью.

дипломная работа , добавлен 30.08.2011


Сущность творческой личности. Педагогическое творчество и мастерство. Словесный портрет творческого педагога и педагога-мастера. Разработка памятки молодому педагогу о путях достижения педагогического мастерства. Качества педагога-профессионала.

контрольная работа , добавлен 20.09.2011


Психология творчества, определение воображения, предрасположенность к творчеству. Основные концепции исследования креативности, концепция креативности как универсальной познавательной творческой способности. Методики диагностики творческих способностей.

Творчество не есть редкостная привилегия незаурядных личностей. Большинство людей создает что-то новое в их повседневной жизни. Каждый человек создает свои собственные идеи и пускает их в общественный обиход. В свою очередь он черпает идеи из своей социальной среды, обновляет и обогащает свои взгляды, навыки, знания и культуру новыми элементами.

Различия между людьми в этом отношении носят лишь количественный характер, они определяют большую или меньшую социально-значимую ценность того, что создает тот или иной человек.

Творческая способность — это особое умение оригинальным образом перестраивать элементы в поле сознания так, чтобы эта перестройка обеспечивала возможность выполнения новых операций в поле явлений. Это определение предполагает существование двух «полей» — поля сознания , и поля явлений , то есть того физического окружения, из которого человек получает информацию. Все люди творят, во всяком случае в детстве. Но у многих эта функция довольно скоро атрофируется; у некоторых она не только сохраняется, но и развивается, составляет цель и смысл всей их жизни.

Наука есть средство создания новых знаний. Поэтому при решении научных проблем реализация творческих возможностей человека требует владения необходимыми знаниями. Научное творчество доступно только профессионалам, специалистам, которые с помощью воображения создают образы и понятия, обладающие универсальной ценностью.

Всю науку условно можно подразделить на «первичную» и «вторичную» . К первой относится сфера получения фундаментальных знаний. Ко второй — сфера освоения и практического (прикладного) использования фундаментальных знаний. Обе сферы тесно взаимодействуют друг с другом и не могут существовать друг без друга.

Для геофизики непонимание академическим и министерским начальством принципиальной важности этого взаимодействия оказалось далеко не безобидным. Геофизическая наука была искусственно разделена по ведомственному признаку на фундаментальную (академические НИИ) и прикладную (отраслевые НИИ Мингео и Миннефтепрома). Это разделение стало одной из причин современного кризиса отечественной геофизики.

При анализе творческой активности важно различать такие понятия, как «творчество» и «продуктивность» . Продуктивный ученый может, не обладая высоким творческим потенциалом, быть отличным систематизатором, оформляющим и развивающим в определенную систему идеи и гипотезы, предложенные другими специалистами (это сфера «вторичной» науки). Ученый, обладающий большими творческими возможностями, может быть малопродуктивным по количеству созданных им научных трудов. Но можно указать немало ученых, одновременно сочетавших высокий творческий потенциал с высокой продуктивностью (Эйлер, Гаусс, Гельмгольц, Менделеев, Н.И.Вавилов, Л.Д.Ландау, И.Е.Тамм, Н.В.Тимофеев—Ресовский, В.П.Эфроимсон, А.А.Любищев).

Из истории вопроса

В отечественной психологии в ранний период исследований творчества единственным источником суждения о качествах творческой личности служили биографии, автобиографии, мемуары и другие литературные произведения, содержащие «само-иризнания» выдающихся людей - художников, ученых, изобретателей.

Путем анализа и обобщения такого материала " были выделены наиболее бросающиеся в глаза признаки гениальности, выражающиеся в особенностях перцепции, интеллекта, характера, мотивации деятельности.

К числу перцептивных особенностей личностей, обладающих огромным творческим потенциалом, чаще всего относились: необыкновенная напряженность внимания, огромная впечатлительность, восприимчивость. К числу интеллектуальных - интуиция, могучая фантазия, выдумка, дар предвидения, обширность знаний. Среди характерологических особенностей подчеркивались: уклонение от шаблона, оригинальность, инициативность, упорство, высокая самоорганизация, колоссальная работоспособность. Особенности мотивации деятельности усматривались в том, что гениальная личность находит удовлетворение не столько в достижении цели творчества, сколько в самом его процессе; специфическая черта творца характеризовалась как почти непреодолимое стремление к творческой деятельности.

Были предложены и своеобразные критерии объективной оценки творческих потенций: согласно П. К. Энгельмейеру, технический гений проявляется в способности интуитивного схватывания идеи изобретения; для ее разработки достаточно таланта; для конструктивного выполнения - прилежания.

Позднее в целях изучения качеств творческой личности были использованы тесты. Результаты обследования знаменитых шахматистов оказались несколько неожиданными; кроме отчетливо проступающих профессиональных особенностей, не было обнаружено никаких особых отклонений от нормы ни во внимании, ни в памяти, ни в "комбинаторной способности; высоко развитой

1 Конечно, во все периоды исследования такие материалы существенно дополнялись личным мнением авторов исследований.

у знаменитых шахматистов оказалась лишь способность к установлению логических связей. Таким образом, данное тестовое обследование не выявило никаких определенно выраженных качеств творческой личности.

Нечто подобное показало и изучение изобретателей. Их данные не были ошеломляющими по сравнению с нормой. Однако внутри изобретателей удалось обнаружить отчетливые различия, строго согласующиеся с их продуктивностью. Наиболее продуктивные изобретатели отличались от наименее продуктивных и уровнем развития интеллекта, и уровнем развития внимания. Вместе с тем, по мнению автора исследования П. А. Нечаева, не эти различия являются наиболее существенными. Крупные изобретатели и ученые отличаются от менее значительных не столько развитием формально-интеллектуальных навыков, сколько строем личности. Водораздел здесь проходит по линии настойчивости в выполнении намеченных планов, активности, агрессивности в защите своей личности, организаторских способностей и т. п.

Выдвигался и ряд других вопросов, связанных с особенностями творческой личности и главным образом - личности ученого. Среди них следует отметить вопросы типологии личности ученых, классификации деятелей науки, вопросы возрастной динамики творчества, природы и развития способностей к творчеству, воспитания творческих способностей.

Так, например, касаясь типологии ученых, Ф. Ю. Левинсон-Лессинг разделял творчески мало продуктивных ученых-эрудитов, называя их «ходячими библиотеками», и творчески прэдук-тивных ученых, не отягощенных переизбытком оперативных знаний, обладающих мощно развитой фантазией и блестяще реагирующих на всякого рода намеки.

Возрастную динамику творчества рассматривал М. А. Блох, строивший свои выводы в этой области, в основном опираясь на анализ зарубежной литературы. Наиболее благоприятный возраст для проявления гениальности он относил к 25 годам.

Анализ работ зарубежных авторов касательно природы и факторов развития способностей привел М. А. Блоха к выводу об отсутствии убедительных констант в зависимости гениальности от врожденных качеств. Не обнаружились такие константы и относительно роли влияния среды, в том числе и обучения в школе. М. А. Блох вместе с большинством представителей раннего периода исследований был глубоко убежден в том, что сознательная деятельность людей ни в какой мере не может повлиять на формирование гениальных ученых, изобретателей, поэтов и художников.

На основании собственных исследований П. А. Нечаев, касаясь вопроса воспитания технического изобретательства, полагал, что изобретатели - преимущественно люди с благоприятной природной организацией. Многие, не получившие образования, практически достигли малого. Но образование выступает иногда и в роли тормоза. Известны случаи крупных успехов необразованных талантов. Поэтому в школе важен не только материал обучения, но и та форма, в которой он дается.

В "более поздний период существенного продвижения в области психологии качеств личности творцов науки не было. Отдельные работы, затрагивающие такую проблематику, по существу опирались на материалы прошлого.

Не случайно поэтому на Симпозиуме по проблемам научного и технического творчества (Москва, 1967 г.) все сообщения, представленные на заседание секции психологии, сгруппировались в русле проблемы психологии творческого мышления. Вопросы психологии творческой личности совсем не затрагивались (в известной мере такого рода вопросы затрагивались в сообщениях на других секциях, но не в специально психологическом плане). Возможно, такое обстоятельство сложилось не случайно, потому что в настоящее время для продуктивного, строго научного анализа качеств творческой личности психологией не разработано еще достаточно надежных средств.

В последние два десятилетия исследования по вопросам качеств творческой личности, творческих способностей приобрели широкий размах за рубежом, особенно в США. Однако та общая характеристика зарубежных, особенно американских, исследований в области психологии научного творчества, которая была дана нами в вводном разделе, полностью распространяется и на работы данного профиля. Все они носят узко практический, прикладной, конкретный характер, минующий стадию фундаментального исследования.

Видимо, в силу именно данных причин эти исследования не перешагнули тот качественный рубеж, который проведен работами, выполненными, скажем, до 30-х годов. Поэтому, характеризуя современные зарубежные исследования, можно говорить лишь о их количественном росте. Все они сохраняют в принципе старую проблематику и, за малыми исключениями, приходят принципиально к тем же выводам. Если мы сравним высказывания потебнистов о творческих качествах личности с теми выводами, к которым приходят в своих работах, например, Гизелин (1963), Тейлор (1964), Баррон (1958) и многие другие современные исследователи в США, то не найдем принципиальной разницы. Происходит лишь смена акцентов и некоторое перераспределение вопросов, привлекающих наибольшее внимание.

В плане структурной расчлененности проблем также не произошло никаких сдвигов. Это наглядно показывает, например, весьма характерный для американских исследований неречень «конкретных способностей и психических свойств, необходимый для работы в области науки и техники», приведенный Г. Я. Ро-зеном в информационном бюллетене «Исследования по психологии научного творчества в США» (1966). Автор дает этот перечень в том виде, в котором он указан в работе Тейлора и других источниках (Андерсон, 1959): «Незаурядная энергия. Находчивость, изобретательность. Познавательные способности. Честность, прямота, непосредственность. Стремление к обладанию фактами. Стремление к обладанию принципами (закономерностями). Стремление к открытиям. Информационные способности. Ловкость, экспериментальное мастерство. Гибкость, способность легко приспосабливаться к новым фактам и обстоятельствам. Упорство, настойчивость. Независимость. Способность определять ценность явлений и выводов. Способность к сотрудничеству. Интуиция. Творческие способности. Стремление к развитию, духовному росту. Способность удивляться, приходить в замешательство в столкновении с новым или необычным. Способность полностью ориентироваться в проблеме, отдавать себе ясный отчет о ее состоянии. Спонтанность, непосредственность. Спонтанная гибкость. Адаптивная гибкость. Оригинальность. Дивергентное мышление. Способность к быстрому приобретению новых знаний. Восприимчивость («открытость») по отношению к новому опыту. Способность легко преодолевать умственные границы и перегородки. Способность уступать, отказываться от своих теорий. Способность «рождаться каждый день заново». Способность отбрасывать несущественное и второстепенное. Способность к тяжелому, упорному труду. Способность к составлению сложных структур из элементов, к синтезу. Способность к разложению, к анализу. Способность к комбинированию. Способность к дифференциации явлений. Энтузиазм. Способность к самовыражению. (Внутренняя зрелость. Скептицизм. Смелость. Мужество. Вкус к временному беспорядку, хаосу. Стремление оставаться подолгу одному. Подчеркивание своего «Я». Уверенность в условиях неопределенности. Терпимость к неясности, двусмысленности, неопределенности» (Розен, 1966).

Аналогичная пестрота, нерасчлененность, глобальность характерна для большинства подобных исследований и бол-ее узко направленных на изучение «локальных» проблем, например для исследований интеллекта (Гилфорд и др.), типологии ученых (Гоу, Вудворт и др.), возрастной динамики творчества (Ле-ман и др.) и т. д.

Нельзя сказать, что в психологическом плане эти труды лишены содержания. Напротив, многие из них весьма содержательны, ценны, интересны, а порой и мудры. Однако все они - плоды здравого смысла - сырье, которое должно стать со временем предметом фундаментального исследования, пройти сквозь призму абстрактно-аналитического подхода.

Главной современной задачей такого подхода является расчленение проблемы личности на ее социологический и психологический аспекты. Специфическим содержанием психологического аспекта оказываются в таком случае особенности усвоения субъектом социальных условий окружающей его среды и психологических механизмов созидания этих условий. В какой-то мере данная сторона проблемы аналогична проблеме взаимоотношения мышления и познания.

Наш психологический анализ творческих способностей представляет попытку реализации принятого нами абстрактно-аналитического подхода применительно к данной, очень аморфной проблеме. Основная позитивная задача - выявить способности субъекта, благоприятствующие нахождению интуитивных решений, их вербализации и формализации.

Критическое рассмотрение узловых вопросов современного состояния проблемы (врожденное и приобретенное в творческих способностях, общая и специальная одаренность, специфические способности, развитие способностей на протяжении жизни ученого, тестологическое изучение творческих способностей, их воспитание и т. п.) обнаруживает, как и в предшествующих случаях, их структурную нерасчлененность. Приложение абстрактно-аналитического подхода создает почву для расчленения исходной конкретности и исследования психологического уровня ее организации.

В качестве принципиального примера такого исследования мы и представляем экспериментальный анализ одной из важнейших способностей - способности действовать «в уме» - внутреннего плана действий (ВПД).

Исследования внутреннего плана действий

Общая характеристика этапов развития внутреннего плана действий дана нами в пятой главе при описании центрального звена психологического механизма творчества в свете абстрактно-аналитического подхода. Выявление этапов развития ВПД было положено в основу его дальнейшего исследования 2 .

В этом направлении прежде всего была изучена общая картина развития:ВПД.

Путем обследования диагностической методикой (в принципиальном виде близкой той, которая описана нами при характеристике этапов развития ©ПД) большого числа испытуемых- старших дошкольников, младших школьников (основная масса), учащихся V-XI классов и взрослых - удалось обрисовать контуры общей картины развития ВПД.

Основными характеристиками этой картины явились: формулы распределения (ФР) и средние показатели (СП).

Каждая ФР при анализе общей картины развития ВПД выводилась в итоге диагностического обследования группы уча-

Экспериментальный материал исследования внутреннего плана действий подробно изложен автором в книге «Знания, мышления и умственное развитие» (М., 1967)

щихся, включающей в себя полный состав детей нескольких классов одного и того же года обучения московских и сельских школ.

В ФР указывалось количество (выраженное в процентах) детей группы, находящихся в период обследования на I, II, III, IV и V этапах развития ВПД. Первый член правой части этой формулы соответствовал I этапу, второй - II этапу и т. д.

Например, выражение ФР=(а, Ь, с, d, e) может означать, что из обследованного количества учеников данной группы а% детей находилось на I этапе развития ВПД, Ь%-на II этапе, с% - на III, d%-на IV и е% - на V этапе.

СП представляет собой суммарный результат опытов с той или иной группой учащихся. Он получается путем обработки данных соответствующей ему формулы распределения и подсчитывает! по формуле

a+2b + 3c + 4d+5e

где а, Ь, с, d, e - процентно выраженные количества детей группы, находящихся соответственно на I, II, III, IV и V этапах развития внутреннего плана действий; 2, 3, 4, 5 - постоянные коэффициенты, соответствующие баллу, которым оценивается каждый из достигнутых этапов.

Средний показатель (при пятибалльной системе) может быть выражен величинами от 1 (низший показатель; возможен в случае, если все обследованные дети группы находятся на I этапе развития ВПД) до 5 (высший показатель; возможен в случае, если все дети обследованной группы находятся на V этапе развития ВПД).

Результаты опытов, характеризующие общую картину развития ВПД у младших школьников, представлены в табл. 1.

Таблица 1

Число обследованных

Распределение в абсолютных числах

Период обследования

этапы

Класо

Начало учебного года

Конец учебно-

Таблица 2

	Число обследованных	Формула распределения по этапам
Класс
VIII-IX-X

Точность общей картины распределения учащихся по этапам развития внутреннего плана действий находится в прямой зависимости от числа обследованных детей. (В нашей работе сделан лишь первый набросок такой "картины. Поэтому мы не считаем, что приводящиеся здесь количественные характеристики являются окончательными. По мере приобретения материалов новых обследований эти характеристики могут в какой-то мере измениться. Однако принципиальные штрихи картины верны.

С целью анализа особенностей дальнейшего роста СП были проведены дополнительные обследования учащихся V-XI классов. Результаты этих обследований приведены в табл. 2.

Рассмотрение изменения СП от момента поступления детей в школу до момента завершения обучения в XI классе обнаруживает, что темп роста СП (с небольшими приближениями) пропорционален его степени недозавершенности (под степенью недозавершенности понимается разность между предельным значением СП и достигнутым значением).

Эти изменения могут быть выражены уравнением

у"=(а- y ) lnb . Одно из частных решений этого уравнения

у = а - b l ~ x ,

где у - уровень развития СП; х - количество лет обучения в школе; а - предел развития СП, вероятно связанный с типом обучения и индивидуальными особенностями учащихся; Ь - коэффициент, возможно выражающий меру учебной нагрузки. На рис. 47 изображен график расчетной кривой со значениями: а = 3,73 и & = 2; точками указаны эмпирические данные 3 .

* Мы не стремились к большой точности количественной обработки материалов экспериментов, считая необходимость в точности преждевременной. Преждевременным нам представлялся и детальный строгий математический анализ полученных зависимостей. Во всяком случае к результатам такого анализа следует относиться с большой осторожностью, так как качественный анализ фактов находится еще на начальной стадии.

Описанные данные по характеристике общей картины развития ВПД еще не вполне достаточны для строго обоснованных выводов. Однако уже эти данные наталкивают на ряд гипотез.

Прежде всего, опираясь на закономерность изменения СП, можно получить известное представление об общей картине развития ВПД 4 в целом, не ограничиваясь только отрезком младшего школьного возраста. С этой целью прежде всего необходимо проанализировать уравнение y = 3,73-2 1- x На рис. 48 изображена соответствующая ему кривая.

Формулы распределения, полученные нами для начальных классов, показывают, что коэффициент 3,73, определяющий

4 -

Рис. 47 Рис. 48

предел развития ВПД, демонстрирует лишь средний уровень этого развития (индивидуальные различия здесь нивелированы) и вовсе не характеризует всех его возможных вариантов. Поэтому экспоненту, представленную на рис. 48, следует рассматривать лишь как кривую, изображающую общий тип развития (в данном случае наиболее близко совпадающий со средними эмпирически полученными данными).

Следовательно, а = 3,73 в уравнении у = а -b 1-х нельзя рассматривать как абсолютный предел для всех возможных характеристик развития. Например, развитие детей, достигающих высшего уровня пятого этапа, должно иметь несколько иную кривую.

Если мы действительно примем исходную кривую (y= 3,73- -2 1-х) за известный тип развития, то, сохраняя второй коэффициент (b - меру учебной нагрузки) уравнения у=а -b 1-х неизменным, по аналогии с данной кривой можно построить кривую, характеризующую абсолютно предельную возможность развития (а = 6), протекающего по такому типу (т. е. кривую с уравнением y=6-2 1-х). Таким же путем легко вычертить кривую, иллюстрирующую развитие с наиболее низким (в соответствии с полученными нами данными) относительным пределом развития (а = 2).

Рассмотрим кривую, где а=6, т. е. идеальный случай развития ВПД при принятых нами допущениях. Данная кривая показывает, что развитие исследуемой способности начинается примерно с пяти с половиной лет {у = 0 при х= -1,44).

Однако это не абсолютно нулевая точка. Данная точка отсчета определяется особенностями принятой нами шкалы измерения, приуроченной к анализу развития ВПД у младших школьников (все дети, неспособные репродуцировать свои действия во внутреннем плане, относятся нами к I - фоновому - этапу развития ВПД). Несомненно, что развитие ВПД происходит и в более раннем периоде (а сам этап фона объективно

Рис. 49

Рис. 50

является глубоко дифференцированным этапом). Но этот период нами не изучался, у нас нет о нем собственных экспериментальных данных, нет критериев развития этого периода и соответствующей им шкалы измерения.

Можно, конечно, предположить, что полученная кривая представляет собой верхнюю часть типичной кривой роста (имеющей 5-образную форму), и построить от избранной точки отсчета (у=0; д:=-1,14) симметричную ей кривую (рис. 49). Полученная таким методом кривая, неемотря на ее полную гипотетичность, представляет известный интерес. Она достигает точки, соответствующей времени образования плода, тогда, когда у начинает достаточно выраженно стремиться к своему нижнему пределу - абсолютному нулю. Ни одна из других возможных кривых (при 6>а>2) такой обратимостью не обладает, хотя все они по мере увеличения а стремятся к данному идеальному случаю (рис. 50). На такого рода случайность нельзя не обратить внимания. К тому же кривая (при а = 6) нисколько не противоречит тем представлениям о темпах и качественных особенностях умственного развития детей в возрасте от рождения до 6 лет, которые сложились в современной науке о ребенке.

Все это дает нам основания принять кривую (при с = 6) за идеальный случай развития. (Вместе с тем этот идеальный случай еледует рассматривать как классическую норму, так как все отклонения от данной нормы (представляющей вместе с тем предельную возможность) вызваны причинами неудачно сложившихся условий развития.

Таким образом, принятая нами гипотетическая кривая идеального случая развития ВПД является, с одной стороны, асимптотой по отношению к абсолютному нулю и, с другой стороны, асимптотой по отношению к абсолютному пределу развития ВПД. Она симметрична относительно точки изгиба, наступающего примерно в 5,5 лет, где положительное ускорение сменяется отрицательным

Нижняя часть кривой до точки изгиба построена нами произвольно. Мы имеем фактические данные, относящиеся лишь к ее верхней части. Поэтому мы и рассматриваем лишь данную часть, сохраняя в силе ранее принятую нами шкалу с относительной нулевой точкой отсчета.

Кривая показывает, что в идеальном случае уже к концу пятого и началу шестого года жизни ребенок достигает II этапа развития ВПД. Это подтверждается в известной мере данными разведывательных опытов с дошкольниками. В этих опытах среди детей 6-7 лет мы нередко находили таких, у которых обнаруживался III этап развития ВПД. Некоторые же из детей этого возраста по уровню развития ВПД приближались к IV этапу. Вместе с тем нам не удалось найти детей в возрасте первой половины пятого года, которые смогли бы овладеть условиями нашей экспериментальной задачи. Равным образом нам не удалось найти пятилеток, у которых бы обнаруживалась достаточно выраженная способность, соответствующая второму этапу развития ВПД.

Далее, кривая идеального случая роста СП показывает, что к моменту поступления в школу, т. е. в семилетнем возрасте, дети могут достигать IV этапа развития ВПД. Из 192 первоклассников, обследованных в начале учебного года (см. табл 1- ФР и СП у младших школьников), 9 человек фактически оказались на IV этапе 5 .

К концу первого года обучения, т. е. примерно к 8 годам, дети способны достигать V этапа развития ВПД. Из 219 первоклассников, обследованных в конце учебного года, 11 человек фактически оказались на V этапе.

К концу V класса, т. е. примерно к 12 годам, кривая СП асимптотически сближается с пределом: примерно 9/ 10 ее роста оказываются пройденными - способность, развитие кото-

6 В той же таблице один первоклассник, обследованный в начале учебного-года, отнесен к V этапу развития ВПД Следует полагать, что это - ошибка экспериментатора (переоценка развития внутреннего плана действий ребенка в ходе опыта)

рой находит свое известное отображение в росте СП, можно считать практически сформированной (хотя в ощутимой мере нарастание СП продолжается еще и в V-VIII классах).

Следует полагать, что в дальнейшем умственном развитии человека ведущее место занимают уже иные закономерности. Это развитие идет прежде всего по линии наращивания знаний, по линии широкого овладения культурой и профессиональной специализацией.

Такого рода особенности умственного развития, конечно, накладывают известную печать и на характеристики ВПД. Однако исследованием этой стороны вопроса мы не занимались. Наша задача ограничивалась регистрацией уровня развития ВПД путем анализа особенностей мышления в условиях максимально упрощенной конкретной задачи (практической, познаватель-ной). Представленные в нашей методике задачи, конечно, нельзя признать в этом смысле максимально простыми; поэтому мы подчеркиваем лишь наше стремление к использованию максимально простых (в практическом или познавательном смысле) задач. Фактически сложность данных задач в указанном смысле определяется той предметной стороной экспериментального материала, в которую нам удалось воплотить общий замысел.

Таким образом, мы специально не изучали развития способности сознательного самопрограммирования действий. Нам важно было констатировать сам факт появления такой способности. Именно эта особенность развития ВПД и отображается верхней частью кривой СП (при о=6). Абсолютный верхний предел роста СП соответствует моменту появления такой способности (с той мерой точности, которая определяется конкретным материалом, воплощающим замысел эксперимента). Дальнейшее развитие ВПД характеризуется другими его сторонами и закономерностями, которые мы не исследовали.

Нам важно подчеркнуть в этом отношении лишь один подмеченный нами факт: в "принципе ребенок, внутренний план действий которого достиг V этапа развития, потенциально способен овладевать знаниями любой степени сложности, конечно если ему верно будет представлен логический генезис знаний. Вместе с тем он способен также адекватно оперировать любыми усвоенными им знаниями. Конечно, говоря о потенциальной способности, мы имеем в виду лишь обеспеченность успеха обучения со стороны развития ВПД обучаемого и не затрагиваем здесь других важных сторон обучения. Кривая роста СП не отображает индивидуальных особенностей хода развития ВПД, так что жестко прогнозировать на ее основе развитие ВПД того или иного конкретного ребенка нельзя 6 . Однако она достаточно

6 Мы не располагаем фактами, подтверждающими или полностью опровергающими возможность развития ВПД у взрослых Выяснение этого вопроса -■ задача особого исследования отчетливо отображает общую картину этого развития - ее наиболее типичные формы.

По данным, представленным в табл. 6, СП достигает сейчас абсолютного предельного уровня лишь у группы, составляющей 5-8% всех обследованных. Кривые развития СП показывают: чем позднее ребенок проходит точку изгиба, тем на меньший уровень поднимается СП к моменту затухания его роста. Поэтому даже не вся группа, составляющая 18% испытуемых, находящихся, по данным табл. 1, к моменту завершения обучения в начальной школе на V этапе, достигают абсолютного предела роста ОП. Более половины группы (подгруппа, достигающая V этапа позднее завершения обучения в I классе) может иметь СП ниже абсолютного предела.

Эти цифры показывают большую возможность доразвития интеллекта у весьма обширного числа учащихся Однако такая возможность может быть реализованной лишь при условии вскрытия механизмов развития ВПД, выявления определяющих его факторов.

Для выявления ведущих факторов развития ВПД в нашем исследовании решающее значение приобрело изучение влияния на это развитие различных типов обучения в школе и анализ причин задержек формирования способности действовать «в уме» у отдельных школьников, открывший возможность направленной организации желаемых сдвигов.

На тесную связь развития ВПД с особенностями обучения и воспитания указывала уже общая картина рассматриваемого развития: первоклассники распределялись по всем его этапам, следовательно, возраст (созревание) не имел в этот период решающего значения. Об этом же самом говорили и данные дифференциальной картины: у некоторых детей наблюдались стремительные рывки вперед, значительно опережающие ход средней кривой развития; у других, наоборот, обнаруживалось затухание роста показателя вначале относительно высоко развитого ВПД.

Наличие таких рывков, несомненно, указывало на известную возможность преднамеренной стимуляции желаемых сдвигов, на возможность рационального управления умственным развитием школьников Вскрытию таких возможностей благоприятствовал анализ случаев задержек в развитии ВПД и их устранение

Проведенные нами обследования показали, что к концу первого года обучения наибольшее количество детей московских школ достигает III этапа развития ВПД. Поэтому развитие ВПД детей, находящихся к этому моменту на II и особенно на I этапах, представляет собой случаи задержки. Специальный анализ таких случаев и интересен для вскрытия условий и выявления причин, определяющих сдвиг в развитии. Сопоставление особенностей деятельности детей, отличающихся задержкой

развития ВПД, с аналогичной деятельностью их более развитых сверстников, и анализ результатов такого сопоставления привели нас к выявлению ряда причин задержки.

Наиболее распространенная группа таких причин - обыкновенное недоразвитие ВПД, связанное с особенностями задач деятельности детей в дошкольном возрасте. Чаще всего она встречается в сельской школе.

Первая из причин такой группы обнаруживается у детей, не попадавших в ситуации, где бы им приходилось не только достигать какого-либо практического результата, но и объяснять, как, каким способом этот результат достигнут, т. е. решать теоретические задачи. В дошкольном возрасте они выполняли лишь прямые речевые указания взрослых, либо подражали им, но не решали творческих теоретических задач под руководством взрослых, в процессе речевого общения с ними.

Характерным симптомом в таких случаях оказываются особенности речи детей. Они используют речь только в ситуациях практических задач и неспособны рассказать о том, как ими самими было выполнено то или другое действие. Или - еще рельефнее - такой ребенок неспособен научить другого ребенка (исключая прямое подражание, "прямой показ) тому действию, которое сам он только что проделал и в ряде случаев - довольно успешно. Если же ему дать готовую словесную формулировку сделанного, он не может ее повторить сразу же и с достаточной точностью. Ему необходимы несколько повторений и довольно значительный отрезок времени для механического заучивания формулировки. Испытуемый отдает себе отчет только о результате своего действия и не контролирует сознательно его процесса.

Вообще речь таких школьников весьма бедна и по сравнению с их сверстниками, достигшими более высоких этапов развития ВПД, явно недоразвита. Запас слов небогат. Построение фраз зачастую неправильное.

Вторая причина - отсутствие необходимых для школьника познавательных мотивов. Дети охотно приходят в школу, не торопятся уходить домой. Но в классе - пассивны, очень редко поднимают руки, равнодушно относятся и к сравнительно успешным ответам, и к провалам. Школьники этой категории почти не имеют никакого опыта специфической умственной работы. Пытаться действовать «в уме», пытаться думать - для них непривычный и нежелательный труд. Дети стараются уклоняться от решения задач в уме. Их не захватывают занимательные задачи, требующие обдумывания. В большинстве случаев такие ученики или вообще не принимают учебных задач, которые перед ними ставятся, или же руководствуются ими очень небольшой промежуток времени, а затем «теряют задачу».

Близко связана со второй и третья причина - отсутствие необходимой произвольности. Сидя в классе, дети не шумят, но вместе с тем они и не сосредоточены на уроке: постоянно вертятся, заглядывают в тетради соседей, под парты, играют с тетрадями, карандашами и т. п. Вопросы учителя застают их врасплох. В большинстве случаев почти у каждого учащегося данной категории можно подметить весь комплекс перечисленных причин, хотя иногда какой-либо отдельный недостаток гипертрофирован.

В целом общее развитие этих детей невысоко. Но вместе с тем у них неплохо развит так называемый практический интеллект. В плане практических действий они весьма сообразительны и не уступают сверстникам, достигшим более высоких этапов развития ВПД, а иногда и превосходят их.

Перечисленные выше причины задержки развития внутреннего плана сравнительно легко устранимы. Для развития ВПД таких детей в условиях школы нет особых препятствий. Следует лишь уделять особое внимание развитию речи, как можно шире использовать дидактические игры, стимулирующие интеллектуальную работу. Важно также понять, что в филогенезе все специфические человеческие особенности развивались во взаимном общении людей, а в онтогенезе, особенно в отношениях между ребенком и взрослым, в том числе и в условиях школы, такое общение далеко не всегда взаимоактивно. Однако развитие ВПД именно предполагает такую взаимоактивность. Учитель должен иметь возможность создавать ситуации, в которых не только он учит ребенка, но и ребенок «учит» его и в ходе такого «обучения» решает (под косвенным руководством учителя и с помощью учителя) творческие задачи. Решающее значение имет также способность учителя отыскивать нужные формы простейших теоретических задач, решение которых необходимо для «вытягивания» внутреннего плана ребенка. К сожалению, до сих пор это происходит совершенно стихийно и принадлежит области «педагогического искусства».

Автору этой работы удалось путем соответствующего руководства деятельностью учителя в сравнительно короткий период вызвать резкий сдвиг в развитии ВПД у детей экспериментального класса одной из сельских школ.

В начале октября показатели первых классов этой школы были таковы:

экспериментальный: ФР = 87, 10, 3, 0, 0; СП=1,16;

контрольный: ФР = 95, 0, 0, 5, 0; ОП = 1,15.

В феврале этого же года (при очередном обследовании) были получены следующие показатели:

экспериментальный: ФР=14, 76, 10, 0, 0; СП=1,96;

контрольный: ФР = 85, 5, 5, 5, 0; СП=1,30.

Таким образом, из 25 детей экспериментального класса, которые в начале учебного года находились на I этапе развития ВПД, к середине учебного года 21 человек достиг II этапа (в контрольном классе - только два ученика).

Однако 4 человека экспериментального класса, находившиеся в равных условиях со своими товарищами, остались на I этапе. Следовательно, те общие средства, вызывающие сдвиги, о которых только что упоминалось, оказались для этих детей недостаточными, неэффективными. Аналогичные случаи задержки развития |БПД имелись и в московской школе.

Группа детей с резкой задержкой в таком развитии была подвергнута специальному экспериментальному исследованию, в результате которого была установлена другая группа причин.

а -/ б

Рис. 51. Способ отсчета квадратов

а - отправной пункт первого хода. 1, 2 - клетки, которые следует миновать; 3 - конечный пункт первого хода испытуемого и исходный следующего; б - фактический порядок отсчета у испытуемых г отсутствием ряда важных навыков ориентации во времени и пространстве

Для этой группы характерно отсутствие у детей ряда важных навыков ориентации во времени и "пространстве. Этим детям, как и предшествующей группе, свойственно также и отсутствие необходимого для школьника развития познавательных мотивов, и достаточной произвольности. Однако типичное для детей предшествующей группы недоразвитие речи не является здесь специфической особенностью. Наоборот, внешне речь может быть весьма развитой. Недоразвитым оказывается «практический интеллект».

Дети этой категории, зная прямой счет, не владеют обратным, не могут выбрать из расставленных перед ними в один ряд кубиков тот, порядковый номер которого указывает экспериментатор. Они не способны пересчитать группу кубиков, расставленных беспорядочно. Многие не знают, где правая, где левая сторона и т. п.

При попытке обучить этих детей упрощенной форме хода конем обнаруживается следующее. Испытуемому задается способ отсчета квадратов (рис. 51,а): от исходной клетки (там, где стоит конь) отсчитать две (в указанном порядке) и попасть на третью. При отсчете испытуемые, как правило, не соблюдают данных им указаний. Порядок отсчета (без специального обучения) остается совершенно случайным, например таким, как показано на рис. 51,6.

При обучении таких испытуемых нотации возникают следующие явления. Экспериментатор просит испытуемого запомнить

название клеток. Он указывает указкой на клетку al и называет ее: al, затем указывается и называется клетка а2, потом- аЗ. После трех-четырех повторений ребенок способен назвать три эти клетки, когда экспериментатор снова указывает на них указкой, не называя их сам. Но это возможно только при одном условии: если строго сохраняется исходный порядок, т. е. "если вновь указывается клетка al, потом а2 и аЗ. Если же этот порядок изменяется и экспериментатор указывает, например, вначале клетку аЗ, затем а2 и al, то (без специального обучения) назвать эти клетки правильно ребенок не может.

Создается впечатление, что у испытуемого формируются относительно самостоятельные вербальные и зрительно-двигательные цепочки, которые связываются лишь в начальном пункте показа. Три действия испытуемого не связываются в единую систему, не образуют нужной структуры. Ребенок не обнаруживает принципа своих действий. "Каждое из действий связывается с другим «механически», на уровне элементарного взаимодействия. Поэтому исключается возможность обратимости. Такая картина никогда не возникает у детей с более высоким уровнем ВПД.

По сравнению с первой группой причин (простая несформи-рованность.внутреннего плана действий) вторая группа имеет более сложную природу.

Если у детей предшествующей категории «практический интеллект» развит совершенно достаточно и система основных навыков пространственно-временной ориентации, необходимая для данного момента развития, не только сложилась, но и в какой-то мере обобщена, вербализована (дети выполняют связанные с элементарной пространственно-временной ориентацией задания по словесному указанию взрослых), то у детей данной категории в система необходимых навыков пространственно-временной ориентации имеются «белые пятна», благодаря чему вся эта система в целом оказывается несформированной.

В обычных ситуациях это не проявляется. Например, в «макродвижениях», при ходьбе, беге, простейших подвижных играх, ребенок, как и.все нормальные дети, ведет себя адекватно ситуации, он совершенно правильно ориентирует свое тело относительно окружающих предметов. Однако в «микродвижениях», там, где нужно каким-либо образом ориентировать не только себя по отношению к предметам, а и сами эти предметы, и относительно не только себя, но и каких-либо иных координат, такие дети оказываются беспомощными. Следовательно, многие важные навыки такого рода пространственной ориентации остаются не только не вербализованными, а, значит, и не обобщенными, но, вероятно, они и не формируются. Поэтому ребенок и не может, например, упорядочить расположение ряда предметов на экспериментальном столе, чтобы затем их пересчитать, и т. п.

Вместе с тем, как уже говорилось, речь описываемых детей может быть относительно богата и сравнительно правильна. На основании разговора с ребенком может сложиться впечатление о его вполне достаточном развитии. Однако такое впечатление - явно поверхностно. Речевые, символические, структуры у ребенка во многих случаях не соотнесены с соответствующими непосредственными чувственными проекциями, а потому и не связаны в должной степени с реальностью.

Устранение задержек в развитии ВПД, связанных с причинами второго вида, сложнее, чем в первом случае. Дело в том, что тем навыкам, которые составляют пробелы в непосредственном опыте ребенка и которые необходимы для построения системы его внутреннего плана, обычно специально не учат. Они приобретаются стихийно. Поэтому мы не имеем более или менее достаточного знания о том, какой должна быть система навыков непосредственной пространственно-временной ориентировки. К тому же возникшие у детей «белые пятна» перекрыты речевыми наслоениями.

Решающие сдвиги здесь могут быть получены путем заполнения указанных пробелов. Но прежде всего их нужно вскрыть, для чего необходимо особое лабораторное исследование.

Отсутствие научного знания о достаточном составе навыков пространственно-временной ориентировки и их системе является основным препятствием для ликвидации рассматриваемой здесь задержки развития широким фронтом. Пока что исследование таких пробелов может строиться только эмпирически.

Мы не имеем еще достаточного опыта (наблюдения над детьми данной категории велось всего лишь два года) для сколько-нибудь обоснованных прогнозов дальнейшего развития ВПД в случаях исходной неполноценности чувственного опыта детей. Возможно, что в ходе последующего обучения эти проблемы окажутся постепенно заполненными и условия для движения по этапам развития ВПД сложатся как бы сами собой. Однако те сведения, которыми мы располагаем сейчас (результаты отдельных обследований отстающих учащихся III и IV классов), с большей вероятностью говорят о другом: хотя данные пробелы с возрастом действительно постепенно заполняются, но отставание ребенка от более развитых сверстников, вызванное вначале этими пробелами, нарастает. Уже в I классе дети с пробелами в непосредственном опыте оказываются как бы выбитыми из колеи. Они иначе усваивают школьные знания - чаще всего механически, иначе действуют, иначе подходят к овладению учебными предметами и фактически не овладевают ими. Разрыв звеньев системы чувственного опыта приводит к последующей дезорганизации всей структуры интеллекта, дети не выходят из числа отстающих. Чем более запущенными оказываются такие недостатки интеллекта, тем труднее их исправлять.

Поэтому вопрос ликвидации указанных пробелов уже в течение первого года обучения является весьма значительным, несмотря на то что сегодня нам известны лишь частные пути такой ликвидации, т. е. пути, ограниченные сферами отдельных конкретных задач,

В качестве примера попыток добиться сдвигов по этапам развития ВПД у детей данной категории опишем проведенную работу с четырьмя московскими первоклассниками (работа проводилась в апреле и мае, т. е. в период завершения первого года обучения).

Не имея знания об оптимальной системе навыков пространственно-временной ориентации, мы, естественно, были вынуждены двигаться эмпирическим путем. Основу замысла каждого из экспериментов составлял результат сопоставления особенностей деятельности детей, отличающихся задержкой развития ВПД, с особенностями аналогичной деятельности более развитых испытуемых. Наиболее существенное различие обнаружилось в состоянии (или формировании) структур внешнего плана действий.

В качестве одного из вспомогательных средств диагностирования этапов развития ВПД нами использовалось время скрытого периода действий, в результате которых испытуемый показывал на девятиклеточнои доске два пункта, на которые можно поставить коня с исходного, указанного экспериментатором пункта.

У интеллектуально развитых взрослых это действие (глядя на доску) осуществляется практически мгновенно. Причем, как показывают данные самонаблюдения, нужные клетки (в условиях «глядя на доску») как бы приподнимаются в перцептивном поле (занимают место «фигуры», прочие - воспринимаются как «фон»). Необходимость подсчета полей не возникает. Процесс действия не осознается. Действие автоматизировано и свернуто. Даже в усложненных условиях (не глядя на доску) действия осуществляются в среднем за 2-4 секунды.

Понятно, что такое обстоятельство весьма благоприятствует решению задачи: элементы ее решения превращены в автоматизированные операции, не требующие предварительной сознательной организации. Отдельные действия, из которых слагается решение, хотя и стимулируются вербальио, но организуются на базальном уровне взаимодействия субъекта с объектом, а это возможно, конечно, лишь благодаря тому, что в прошлом во внешнем плане действий были выработаны соответствующие структуры.

У учащихся, заканчивающих I класс и находящихся на V этапе развития ВПД, время описанной реакции приближается ко времени реакции интеллектуально развитых взрослых (не глядя на доску - 5-7 сек.). У детей, достигших IV этапа, это время возрастает, но весьма незначительно (не глядя на доску - 6-10 сек.). Испытуемые третьего этапа показывают уже менее стабильное время (не глядя на доску - 10-36 сек.).

Так как во всех случаях время реакции определялось без предварительной тренировки (основным опытам предшествовало лишь 2-3 учебных упражнения), можно считать, что какие-то наличные структуры внешнего плана, обеспечивающие данные действия, имеются у всех испытуемых упомянутых категорий, причем, чем выше уровень развития ВПД, тем лучше эти структуры организованы.

Испытуемые, развитие ВПД которых не превышает II этапа, способны решать задачу, связанную с определением времени реакции, только глядя на доску.

Для четырех исследуемых нами испытуемых (находящихся на I этапе развития ВПД) данная задача при равных прочих условиях вообще оказалась сверхтрудной. Методы обучения решению этой задачи, которые мы использовали применительно ко всем прочим детям, оказались здесь непригодными. Первоклассники, оставшиеся к концу учебного года на I этапе, без специального обучения не смогли решить этой задачи даже «глядя на доску». Обычная, сопровождаемая наглядным показом словесная инструкция экспериментатора: «Можно прыгать через две клетки на третью» - не организовывала нужным образом действий испытуемых - дети не могли выполнить эту инструкцию. Они, даже глядя на доску, не могли мысленно просчитать две клетки и выделить третью: задача терялась и деятельность распадалась.

Ввиду того что развитие внутреннего плана - процесс весьма медленный, предполагающий многостороннее и длительное умственное воспитание ребенка, получить достаточно ощутимые и устойчивые сдвиги по этапам развития ВПД в лабораторных условиях - задача сложная. Мы ограничились попыткой добиться лишь «островных» сдвигов, т. е. сдвигов в пределах какой-либо одной ситуации, а имедно в ситуации нашей исходной экспериментальной задачи. Однако даже достижение этой, весьма узкой цели потребовало значительного труда.

В течение четырех занятий (по часу в день) у испытуемых были поставлены (в пределах данной конкретной задачи) и отработаны действия с предметами, соответствующие понятиям «направо», «налево», «правое», «левое», «ближе», «дальше», «еще ближе», «еще дальше», «по кругу», «по кругу слева направо», «по кругу справа налево», «вверх», «вниз», «в один ряд», «в два ряда», «в три ряда>\ «вдоль», «поперек», «вбок», «с края на край», «вперед», «назад», «обратно» и многие другие.

Эти действия отрабатывались на квадратной доске, разбитой на 25 клеток. Использовались указка и фишки. Экспериментатор давал инструкцию, а затем указывал указкой ближайшую клетку в том направлении, в котором должен был согласно инструкции двигаться испытуемый. Последний ставил на указанное место фишку. Экспериментатор указывал следующую клетку, испытуемый заполнял ее фишкой и т. д. Через некоторое время экспериментатор отдавал указку испытуемому, а сам ограничивался лишь подачей словесной инструкции. Испытуемый согласно инструкции указывал указкой ближайшую клетку в заданном направлении, затем ставил на это место фишку и действовал подобным образом дальше. Все ошибки испытуемого немедленно исправлялись, причем во второй стадии опыта экспериментатор добивался того, чтобы испытуемый объяснял допущенную им ошибку (указывал: какой инструкции отвечает его действие, в каком случае допущенная ошибка не была бы ошибкой и т. п.). По достижении намеченного пункта выложенные фишками дорожки (или ряды - в задачах на упорядочивание) вновь рассматривались и обсуждались. Экспериментатор добивался от испытуемого ответа на вопросы: «Что ты сделал?», «Как ты это сделал?», «Где повернул?», «Почему повернул?» и т. п. При завершении обратных движений (при которых расставленные фишки снимались) испытуемый обязательно опрашивался: «Где ты был?», «Как пришел назад?» и т. п.

Начиная с третьего занятия часть опыта проводилась сразу с двумя испытуемыми. Причем испытуемые по очереди сами выполняли функцию экспериментатора, т. е. один из них (с помощью экспериментатора) давал другому задание и контролировал его выполнение. В этих условиях инсценировалась игра, дающая возможность вводить весьма действенные стимулирующие задачи и создавать потребность действовать в речевом плане.

Например, каждому из испытуемых давалось по доске (такой же самой, которая обычно использовалась в данных опытах), расчерченной на 25 квадратов. По условиям игры следовало, что квадраты - это различные участки местности, по которой надо пройти до указанного экспериментатором пункта. Попасть в указанный пункт должен лишь один из испытуемых- он «движется по местности», но не «обозревает» ее всю (клетки на доске этого испытуемого были без каких-либо пометок) и может «попасть в болото». Другой испытуемый «стоит на пригорке» и видит всю местность (часть клеток его доски была помечена значками, символизирующими болото). Он должен руководить движением своего товарища, говорить (но не показывать!), с какой клетки на какую надо передвигаться. Идущий в намеченный пункт обязан строго выполнять указания товарища. Если он попадет в болото, отмеченное на доске «руководителя» (арбитр - экспериментатор), потому что ему будет дано неверное указание, проигрывает «руководитель». Если же он попадет в болото по своей вине, т. е. потому, что неверно выполнит данное ему указание, проигравшим считается «идущий». Если никто не ошибается, оба выигрывают Таким образом, одному из испытуемых в данной ситуации приходилось действовать по словесным указаниям, а другому, что особенно важно, - эти указания давать.

На последующих лабораторных занятиях использовалась задача- модифицированная «игра в классики». Исходное действие («прыжок через две клетки на третью» - аналогичный ходу конем) было отработано теми же приемами, которые применялись на четырех предшествующих занятиях. Причем у трех испытуемых удалось добиться безошибочных указаний конечного (от заданного экспериментатором) пункта прыжка без предварительного просчитывания полей указкой и несколько стабилизировать время их реакции. После этого была дана и отработана обычная координатная сетка (al, а2, аЗ, Ы, Ь2, ЬЗ, cl, с2, сЗ), которую большинство испытуемых усвоило теперь без особого труда.

Проведенные затем контрольные опыты обнаружили явный сдвиг: 3 из 4 испытуемых в ситуации данной задачи сместились с I на II этап развития ВПД.

Мы продолжали данные опыты, усилив мотивацию необходимости действовать в уме введением «идущего» и «руководящего». Была использована задача - «пруд с водоплавающими птицами» 7 . Один из испытуемых, тот, который согласно условиям игры «знал», как надо прокладывать «доску», руководил (пользуясь при этом координатной сеткой); другой - исполнял его указания. Условия были примерно те же, что и в случае с «блужданием по болоту». Вначале использовались две доски. Но затем экспериментатор объявил, что две доски использовать нельзя: ведь пруд-то один. «Руководитель» был отправлен в соседнюю кабину и управлял оттуда действиями «идущего», не глядя на доску.

В результате этих опытов двое из четырех испытуемых (С. и Ш.) дали показатели, соответствующие III этапу развития ВПД. Один испытуемый оказался на II этапе. Добиться сдвигов у четвертого испытуемого (3.) не удалось.

Конечно, это не подлинный шаг в развитии ВПД. Это локальное, «островковое», недостаточно закрепленное развитие. Вместе с тем, по свидетельству сотрудников лаборатории, наблюдавших за детьми в классе, успеваемость тех двух испытуемых, которые были локально сдвинуты нами на III этап, к моменту завершения опытов существенно улучшилась (особенно по математике). До этого оба испытуемых были резко отстающими. Однако повышение учебных успехов в классе оказалось недолговременным: в новом учебном году эти дети опять попали в число отстающих.

Как уже говорилось, у одного из исследованных нами четырех испытуемых с резкой задержкой развития ВПД сдвигов добиться не удалось. Какова причина? По всей вероятности, здесь мы имеем случай органической аномалии, при которой средства, обычно снимающие функциональные причины, оказываются неэффективными, а возможности развития ВПД ребенка - ограниченными 8 .

Одной из интереснейших задач на пути исследования проблемы умственного развития является разработка конкретного, аналитико-синтетического (прежде всего психолого-физиологического) представления о внутреннем плане действий. К сожалению, сегодняшнее конкретное представление о нем весьма бедно.

Многие современные кибернетики явно считают возможность разработки такого представления в наши дни несбыточной мечтой. Они помещают на его место «черный ящик». Впрочем, к этому кибернетиков толкают присущие их науке методы исследования. Однако методы кибернетики - не единственно возможные. Они не исключают и иные методы. Исходная задача синтеза результатов абстрактно-аналитических исследований живых систем как раз и состоит в том, чтобы приоткрывать «черный ящик» кибернетиков. Непреодолимых препятствий к этому нет. Важно иметь в виду, что в принципиальном смысле внутренний план действий представляет собой субъектную модель (в широком смысле) фило- и онтогенеза человека, а в более узком смысле - субъектную модель специфически человеческого, общественного по своей природе взаимодействия человека с окружающим-с другими людьми, продуктами труда, явлениями общественной жизни, предметами и явлениями всей доступной данному человеку природы в целом.

Однако отсутствие непреодолимых препятствий вовсе не указывает на легкость предстоящего пути. Расстояние от принципиальной постановки вопроса до его разрешения огромно. Сейчас можно говорить лишь о гипотетических набросках аналитико-синтетического представления о ВПД. Возможно, что многие из таких первичных гипотез будут весьми несовременны. Но их надо строить. Первые из них уже могут стать хотя бы указателями направления исследований.

Для исследования конкретной структуры внутреннего плана действий огромное значение имеет выдвинутая И. П. Павловым гипотеза о взаимодействии первой и второй сигнальных систем. На основании этой гипотезы уже можно построить исходную

Необходимо отметить, что вопрос диагностирования состояний, смежных с явной дефективностью, пока что остается открытым. Вполне возможно, что кроме отмеченных нами функциональных причин есть еще ряд аналогичных им причин, которые создают впечатление о дефективности ребенка, но могут быть сравнительно легко устранены обучением.

Даже при наличии достаточно выраженной органической аномалии вопрос о дефективности еще нельзя решать однозначно: прежде надо исследовать возможности компенсации такой аномалии.модель (пусть еще и очень условную, несовершенную) внутреннего плана действий.

В этом смысле очень интересен проделанный И. П. Павловым и его сотрудниками пересмотр взглядов на двигательную область коры больших полушарий.

К моменту этого пересмотра общепризнанным являлся лишь тот факт, что раздражение электрическим током определенных клеточных структур в передней части полушарий приводит к соответствующим мышечным сокращениям, вызывающим те или иные, строго приуроченные к упомянутым клеточным структурам движения. Поэтому данная область коры и была названа «психомоторным центром» (позднее это название отбросили и укрепился термин «двигательная область»).

Под влиянием опытов Н. И. Красногорского И. П. Павлов поставил вопрос: является ли этот центр только эфферентным?

Н. И. Красногорский доказал, что двигательная область коры состоит из двух классов клеточных систем: эфферентных и афферентных, что физиологическое раздражение афферентных систем совершенно так же входит в связь с разными условными рефлексами, как и все остальные системы клеток: зрительные, обонятельные, вкусовые и т. д.

Отсюда И. П. Павлов пришел к выводу, что афферентные системы клеток двигательной области коры находятся в двусторонних нервных связях со всеми другими системами клеток коры. Следовательно, с одной стороны, они могут быть приведены в возбужденное состояние любым раздражителем, воздействующим как на экстро-, так и на интерорецепторы; с другой стороны, благодаря двусторонней связи возбуждение эфферентной двигательной клетки может привести к возбуждению любой клетки коры, у которой образована связь с этой афферентной клеткой. К тому же афферентные системы клеток двигательной области коры чаще и скорее входят в связь со всеми другими клеточными системами, чем те между собой, «потому что, - говорил И. П. Павлов, - в нашей деятельности эта афферентная клетка работает больше других. Кто говорит, ходит, тот постоянно работает этими клетками, а другие клетки работают вразброд... то мы раздражаемся какой-либо картиной, то слухом, а когда я живу, то двигаюсь постоянно» 9 .

Выдвинутые И. П. Павловым идеи получили в дальнейшем подтверждение и существенное развитие. Теперь уже общепризнано, например, что упрощенная схема, согласно которой деятельность анализаторов при восприятии рассматривалась преимущественно со стороны центростремительного проведения возбуждения, должна быть заменена представлением о восприятии раздражителя как о непрерывной рефлекторной деятельности анализатора, осуществляющейся по принципу обратной связи. Эфферентные волокна, идущие от центров к рецепторам, открыты теперь во всех органах чувств. Мало того. Признано, что сами корковые отделы анализаторов построены по принципу афферентно-эфферентных аппаратов, не только воспринимающих раздражения, но и управляющих нижележащими образованиями.

Павлов расширил и углубил понимание нервного центра, показав, что последний представляет собой территориально распространенное образование, включающее в себя разнообразные элементы, расположенные в самых разных отделах центральной нервной системы, на разных ее уровнях.

Все это в полной мере применимо и к двигательному анализатору. Афферентно-эфферентные компоненты анализаторов функционально принадлежат именно ему. Последнее соображение подтверждается также доказанным многочисленными исследованиями положением о взаимосвязи в работе всей системы анализаторов.

Афферентно-эфферентная природа анализаторов указывает на то, что аппаратом любого ощущения, любого восприятия является не только специфический для данного анализатора его рецепторный, сенсорный компонент, но и функционально единый для всех анализаторов компонент, включающийся в двигательную область. Кстати, иное представление было бы заведомо абсурдным: если продукты психического взаимодействия обеспечивают ориентирование субъекта в окружающем мире, которое, как и всякое другое ориентирование, осуществляется в конечном счете внешними движениями, то связь любого сенсорного элемента с моторным, несомненно, должна иметь место, иначе данный сенсорный элемент теряет свою функцию, обессмысливается.

Таким образом, в основе аппарата любого, даже самого простейшего, неосознаваемого восприятия лежит двусторонняя нервная связь между специфическими для данного анализатора нервными образованиями и соответствующими образованиями двигательного центра.

Двигательная область коры, особенно ее афферентная часть, выступает, таким образом, как аппарат, объединяющий и вместе с тем обобщающий работу всей системы анализаторов в целом. Его обобщающая роль понятна уже из того факта, что нередко раздражения, поступающие от рецепторных компонентов различных анализаторов, имея один и тот же психологический смысл, связываются друг с другом благодаря тому, что они оказываются условиями одной и той же деятельности, включаются в одну и ту же деятельность. Это и составляет основу механизма обобщения. Благодаря этому механизму внешне несходные друг с другом условия могут актуализировать одинаковые способы действия, отвечающие внутренней существенной общности данных условий.

Отсюда следует, что система, которую И. В. Павлов называл единственной сигнальной системой животных и первой - человека, должна быть понятой именно как взаимодействующая система. Один ее компонент слагается из рецепторных, сенсорных образований анализаторов; другой - из образований, включающихся в двигательную область. Чтобы понять каждый из компонентов этой системы, его необходимо рассматривать именно как компонент системы. Поэтому невозможно правильно осмыслить, например, работу глаза, рассматривая ее в отрыве от объединяющего всю систему аппарата двигательной области.

На этом же основании очевидно, что все межанализаторные отношения, так называемые межанализаторные связи, также нельзя понять, игнорируя работу двигательного центра, поскольку реальная связь в работе различных анализаторов устанавливается именно в нем - в двигательном центре.

Описанное нами можно отнести к аппарату простейшей формы психического взаимодействия. Возникновение и развитие Еысшей формы такого взаимодействия связано с усложнением соответствующего ему аппарата, с перестройкой всей конкретной системы. При этом к первоначальному объединяющему и обобщающему работу всей системы анализаторов двигательному центру добавляется новый двигательный центр - новый объединяющий и обобщающий аппарат, способный к анализу и синтезу уже не только первичной информации, которая поступает от рецепторных компонентов первой сигнальной системы, что осуществляется соответствующим данной системе двигательным центром, но и самих продуктов работы этого нервного центра. Эти продукты теперь сами выступают в роли источника информации.

Новый объединяющий и обобщающий аппарат конкретно представлен так называемой кинестезией речевых органов, составляющей, по И. П. Павлову, базальный компонент второй сигнальной системы. Он выступает как компонент новой взаимодействующей системы, вторым компонентом которой является двигательный центр уровня первой сигнальной системы.

Эволюция нервной системы наглядно иллюстрирует процесс становления и развития этой новой, более сложно организованной взаимодействующей системы. На уровне животных предпосылки нового объединяющего и обобщающего аппарата включались в общую взаимодействующую систему, составляющую аппарат элементарного психического взаимодействия, в качестве равноправного, «равновеликого» члена. Изменение условий психического взаимодействия, связанное с формированием социальной среды, повлекло за собой необходимость преобразования способа взаимодействия, что и привело к соответствующей дифференциации и реинтеграфии внутренней системы субъекта. Результатом такой дифференциации и реинтеграции оказалось вычленение киностезии речевых органиь, которая приобрела при этом новую, качественно своеобразную функцию.

Взаимосвязь обеих взаимодействующих систем очевидна. Один компонент (двигательный центр уровня первой сигнальной системы) у них общий: если первичная информация, поступающая в анализаторы через их рецепторные компоненты, объединяется, обобщается, преобразуется и используется для ориентировки субъекта посредством двигательного центра уровня первой сигнальной системы, то сам этот объединяющий и обобщающий аппарат в свою очередь является составным звеном второй сигнальной системы. Имеющаяся в нем наличная обработанная, обобщенная информация, полученная в итоге перекодирования всего комплекса первичных раздражителей на уровне первичного двигательного центра, становится источником информации, анализируемой и синтезируемой на уровне второй сигнальной системы при посредстве вторичного объединяющего и обобщающего аппарата - кинестезии речевых органов.

Проиллюстрируем это на примере взаимосвязи аппарата восприятия, представления и понятия.

Как уже говорилось, в основе аппарата восприятия лежат нервные связи рецепторных образований анализаторов с образованиями первичного двигательного центра (системы, созидаемые этими связями, и есть первичные субъектные модели действительности). Двусторонняя связь этих образований уже заключает в себе потенциальную возможность представления: возбуждение соответствующих двигательных элементов системы аппарата восприятия должно было бы привести к воспроизведению его сенсорного следа - изображения. Однако в пределах элементарной формы взаимодействия для такого воспроизведения изображения, стимулируемого центральным компонентом системы, нет специального механизма, - представление здесь возможно лишь в составе восприятия, при периферической стимуляции, и поэтому на уровне животных потенциально имеющиеся представления не могут быть в полной мере реализованными.

С возникновением второй сигнальной системы положение изменяется. Образования двигательного центра, входящие в состав аппарата восприятия, при определенных условиях вступают в двустороннюю нервную связь с образованиями речевой кинестезии, соответствующими в свою очередь слову - знаковой модели того или иного предмета. Это и создает возможность появления простейших форм надстроечно-базальных моделей - воспроизведения следов бывших восприятий: воздействие знаковой модели возбуждает образования речевой кинестезии, связанные в ходе предшествующей деятельности субъекта с соответствующими образованиями двигательного центра; отсюда по принципу обратной связи возбуждение распространяется в сенсорные компоненты анализаторов, что и приводит к воспроизведению следа ранее воспринимавшегося предмета, т. е. к представлению.

Таким образом, если система нервных связей между рецеп-торными образованиями анализаторов и образованиями двигательного центра уровня первой сигнальной системы при условии периферической стимуляции представляет собой основу аппарата восприятия, то та же самая система при условии центральной стимуляции оказывается основой механизма представления. Все своеобразие представления в отличие от восприятия (в том смысле, в котором это своеобразие определяется особенностями аппарата) зависит именно от своеобразия стимуляции. Система первичных связей между двигательными центрами первой и второй сигнальных систем составляет основу аппарата понятия.

Как уже неоднократно ■ подчеркивалось, внутренний план действий оказывается неразрывно связанным с внешним. Он возникает на основе внешнего плана, функционирует в неразрывной связи с ним и реализуется через внешний план. По мере своего развития внутренний план в значительной мере перестраивает внешний, вследствие чего внешний план деятельности человека существенно отличается от аналогичного единственного плана животных. У человека он становится в значительной мере знаковым речевым планом.

Механизм ВПД определяется закономерностями его связей с механизмом внешнего плана. Функционирование механизма ВПД оказывается в прямой зависимости от организации структуры внешнего плана. Вместе с тем, функционируя, ВПД перестраивает и структуру внешнего плана. Структуры ВПД как бы спускаются в структуры внешнего плана, создавая тем самым более обширные возможности для совместного функционирования.

| | | |